Дмитрий Чихачев
Фото: Runa Capital
Российский венчур переживает трудные времена: доверие к русским технологическим компаниям за рубежом падает, венчурные инвесторы с опаской смотрят на российские стартапы — об этом в недавнем интервью Slon подробно говорил глава Almaz Capital Александр Галицкий.
Однако все не так безнадежно и даже наоборот: кризис открывает новые возможности для российского венчура, считает Дмитрий Чихачев, партнер другого респектабельного фонда, Runa Capital. В интервью Slon он рассказал о благотворном влиянии последних событий на рынок, инвесторов и компании.
- Как за последний год изменилась инвестиционная стратегия Runa Capital? По данным РВК и PwC, число сделок за 2014 год упало на 33%, а в денежном выражении рынок упал на 26%. Многие инвесторы заявляют, что сворачивают свою активность в России. А вы?
- Самое тяжелое впечатление у меня в том, что люди, и в венчурной индустрии тоже, стали видеть все в черно-белом цвете. Моя любимая шутка: даже компьютеры все еще различают 256 оттенков, а люди все сводят к двум цветам. «Фонды бегут» — это как раз черно-белое заявление. Людям свойственно все упрощать. У нас, например, в 2013 году, во время расцвета российской венчурной индустрии, в портфеле не появилось ни одной российской компании. Мы активнее вкладывались в Европу.
- Почему?
- Проблемы на российском венчурном рынке начались не в этот год. За 2010–2013 годы предложение денег на нем выросло в 10 раз. Это произошло в результате увлечения инвесторов технологическими стартапами (что само по себе неплохо, конечно) и на фоне роста зарплат программистов.
Получилось, что при средней инфляции 10% в год, еще до взлета доллара, за десять лет стоимость труда российских разработчиков выросла в три раза. Наши программисты в 2013 году стали дороже, чем не менее сильные специалисты в Берлине и в Париже. Они стали стоить почти столько же, сколько на Западном побережье США. При этом в венчурные проекты стали вкладываться инвесторы, которые раньше на этом рынке не работали.
- Разве это плохо? Казалось бы, больше денег, больше стимула к развитию?
- Если в 2008–2010 годах, когда российская венчурная отрасль только зарождалась, работали мы, Almaz Capital, и мы давали умные деньги, то в последние годы на рынок пришли деньги непрофессионалов. Я не буду называть эти деньги неумными, но это были вложения людей, которые не специализировались на технологиях. И многие из этих инвесторов, скажем так, были достаточно агрессивны. Дороговизна ресурсов и, как следствие избыточного предложения денег, их дефицит привели к тому, что ожидания стартапов в плане оценок компаний подскочили. Все это и ухудшило инвестиционные возможности в России. Поэтому фонды стали смотреть шире, искать проекты на новых рынках. Нужно смотреть на ситуацию глубже.
- То есть кризис — время возможностей для российских венчурных инвесторов?
- В каком-то смысле да. Сейчас надувавшийся все эти годы пузырь начинает сдуваться. И я с позитивом смотрю на вторую половину 2015 года. За счет девальвации рубля уровень зарплат скорректировался, в кризис люди будут двигаться шустрее и будут более креативными. Раньше можно было получать зарплату в Microsoft или Google, просиживая штаны. Теперь зарплата упала, кого-то сократили, кто-то увидел новые карьерные перспективы — движения больше, больше идей. И главное, агрессивные деньги ушли с рынка. Это означает, что сделки будут дешевле. То есть стартапам нужно будет меньше денег, чтобы построить качественные программные продукты и вывести их на рынок. И у российских компаний появляется конкурентное преимущество. Так что говорить, что венчурный капитал разочаровался в России, очень опрометчиво.
- А разве нет?
- Профессиональные инвесторы останутся в России. И Александр Галицкий (Almaz Capital) никуда не бежит, прошу заметить. И Александр Туркот (Maxfield Capital). Для этих инвесторов, у которых уже есть имя, наоборот, ситуация будет выправляться. Говорить, что мы, например, стали настороженно относиться к российским проектам, неправильно: мы всегда смотрели и в Россию, и за рубеж. Как и наши коллеги, которые понимают, что успешные венчурные фонды инвестируют не только на домашнем рынке.
- Как обстоят дела с инвестициями с Запада? Политическая и экономическая ситуация не вредит сотрудничеству?
