От Годунова до Асада: как политики становятся заложниками климата

Мы привыкли думать, что политические события, которые происходят в тех или иных странах, связаны с волей политиков, общественных или религиозных лидеров. Однако если посмотреть на политическую картину с позиции естественных наук, то волю конкретных личностей можно сравнить со спичками. Они помогут зажечь костер или даже устроить пожар только в том случае, если есть горючий материал. А будет ли этот материал, в значительной мере связано с природными явлениями.

Истоки гражданской войны в Сирии, начавшейся в 2011 году, обычно выводят из протестов населения, на которые власть президента Башара Асада отреагировала экстремально жестко. Но вот вопрос, почему возникли эти протесты, что побудило людей к ним и, что важно, каких именно людей? Еще в начале 2015 года американские ученые из калифорнийского университета в Беркли высказали предположение, что «горючим материалом» этого конфликта стали сирийские крестьяне, перебравшиеся в города в связи с небывалой засухой, которая поразила эту страну.

Нехватка воды в регионе «плодородного полумесяца», охватывающего Сирию, юго-восточную часть Турции и север Ирака, привела к гибели посевов, сельскохозяйственных животных и массовой миграции населения. В одной только Сирии более полутора миллиона человек без всяких надежд на будущее пополнили население крупных городов.

Но случившееся в Сирии – лишь один из элементов будущего кошмара, который охватит весь Ближний и Средний Восток, а также Центральную Азию. Именно поэтому глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер в своем докладе перед европарламентариями в сентябре 2015 года отметил угрозу появления новых волн мигрантов, которых правильнее было бы назвать климатическими беженцами, и выразил надежду, что во время климатического саммита в Париже в декабре удастся договориться о превентивных мерах по компенсации последствий глобальных изменений.

Технология катастрофы

Грандиозные засухи, приводящие к миграции населения, происходили в регионе и ранее. Они вызывали бунты и волнения, которые умело использовали в своих интересах различные политические группировки. Однако затем погода возвращалась к норме, и все стихало – до следующих катаклизмов.

Об этом прекрасно был осведомлен и президент Хафез Асад, который в 1966 году подписал с СССР соглашение о строительстве мощной плотины на реке Евфрат, с гидроэлектростанцией расчетной мощностью 800 тысяч кВт. Станция была реконструирована в 1999 году, однако ее реальная мощность оказалась значительно меньше, чем планировалось, что объясняется маловодьем Евфрата.

Причина этого маловодья связана с забором воды выше по течению, на турецкой территории. Вода в этом регионе тысячелетиями является причиной конфликтов, и в наше время сохраняются споры, которые ведут между собой Сирия, Ирак и Турция. Если взглянуть на карту Сирии, то заметно, что на Евфрате выше водохранилища не расположено крупных притоков – по сути, в Сирию река несет те воды, которые выпали в виде осадков над турецкими горами.

Турецкое руководство начиная с 50-х годов ХХ века видело в развитии ирригации важнейший инструмент для экономического развития юго-востока страны. Турецкий план предполагал активное использование вод Евфрата. В ответ сирийское руководство начало активную поддержку боевиков Курдской рабочей партии, которые мешали строительству гидроузлов на турецкой территории.

Плотина Биреджик на Евфрате. 2002

Getty Images / Gamma-Rapho / Yves GELLIE

По мере заполнения Евфратского водохранилища возмутился Ирак – ему воды доставалось еще меньше. При посредничестве Саудовской Аравии Ирак и Сирия вроде бы договорились о дележе пришедшей из Турции воды, как она просто на глазах стала иссякать – турки начали строительство на Евфрате огромной плотины Ататюрка. На церемонии ее открытия в 1992 году президент Турции Сулейман Демирель прямо сказал: «Сирия и Ирак могут претендовать на воду рек Турции не больше, чем Анкара может претендовать на их нефть. Это вопрос суверенитета. У нас есть право делать все, что мы хотим, водные ресурсы принадлежат Турции, нефтяные ресурсы – им».