Михаил Фридман на бизнес-форуме «Атланты». Фото: Артем Геодакян / ТАСС
Летом 2021 года в Лондоне развернулся скандал вокруг книги «Люди Путина». Глава «Альфа-групп» Михаил Фридман и его партнер Петр Авен, возглавляющий Альфа-банк, обвинили автора — бывшую журналистку Financial Times и спецкора Reuters Кэтрин Белтон — в клевете и пошли в суд. Издательству Harper Collins пришлось официально извиниться перед российскими миллиардерами и удалить из дополнительных тиражей фрагменты, в которых рассказывалось о предполагаемых связях Фридмана с КГБ на заре его деловой карьеры. Как утверждается, эти заявления были признаны бездоказательными («не имеющими веских свидетельств»).
На этой неделе Фридман с партнерами оказался в эпицентре нового скандала, когда выяснилось, что их исключение из санкционных списков Евросоюза лоббирует весь цвет российского либерального движения. Сегодня же стало известно, что ради выхода из-под санкций Фридман с Авеном готовы даже продать свои доли в Альфа-банке (правда, своему же собственному партнеру). На таком событийном фоне прошла совершенно незамеченной новость из США, где альфисты проиграли суд некоммерческой организации Center for Public Integrity, уличившей их в сотрудничестве с КГБ в конце 1980-х — а также в контактах с колумбийским наркобароном и солнцевской ОПГ в начале 1990-х.
Михаил Фридман крайне скупо делился с публикой подробностями жизненного пути — и еще менее охотно комментировал вопрос взаимоотношений с государством. Один из таких редких случаев произошел на деловом форуме «Атланты» лет пять назад. Напомним, как один из богатейших россиян тогда описывал свои первые шаги в бизнесе.
Михаил Фридман был, несомненно, самым богатым и, видимо, поэтому самым желанным гостем бизнес-форума «Атланты», проходившего в Москве в конце этой недели. Герой вечера тщетно старался вести себя непринужденно на фоне помпезных декораций и большого экрана, который за минуту до появления бизнесмена продемонстрировал его фотографии под громогласные комментарии диктора.
Спикер вышел к публике без всякого воодушевления. Он определенно не мечтал быть здесь перед всеми нами. Но, пожалуй, меньше всего Фридману хотелось давать кому-нибудь в зале деловые советы. Вот уж от чего он попросил бы его избавить.
— Бизнес-секреты, что за название такое? Или как там? Формула успеха? — Бизнесмен обернулся, чтобы прочитать на экране точное название сессии, но, не обнаружив ничего, кроме аршинных букв своего имени, опять обратился к залу: — Меня вообще поражает поверхностность этого подхода. Нет никаких универсальных формул. Все индивидуально.
Рядом с Фридманом на сцене сидел главный редактор русского Forbes Николай Усков. Журналист обращался к гостю на «ты», как к старому знакомому. Почти с самого начала в их разговоре наметился крен в прошлое.
На добрые полчаса Фридман ударился в воспоминания. Это был длинный монолог со всеми подробностями перестроечной судьбы юноши с «неблагополучными анкетными данными (моя фамилия и национальность)», который тем не менее эмиграции в США или Израиль предпочел зарабатывание денег на родине. С бывшими приятелями по институту создал кооператив «Курьер», но план доставки продуктов питания советским людям, привыкшим стоять в очередях, себя не оправдал. Как-то подслушав разговор незнакомцев в метро о выгодной подработке мытьем окон в магазинах, Фридман загорелся этой идеей — и быстро придал ей размах. Уже через месяц на предпринимателя с компаньонами работали не меньше сотни студенток с щетками и тряпками, а сам Фридман уже не знал, куда девать деньги. В буквальном смысле.
— Прятал их под ванной, — уточнил спикер. Будущий глава многомиллиардного конгломерата, сидя на корточках, раскладывает пачки советских еще рублей на обшарпанном кафеле в съемной квартире. Лично для меня такая картина была тестом на силу воображения.
— Как умудрились все не пропить сразу? — поинтересовался Усков.
Вопрос был не по адресу.
— Я всегда пил пропорционально бюджету (смех в зале). Родители у меня чемпионы мира по экономии (больше смеха). Так что у нас в семье всегда было строго с деньгами.
— Про тебя ходят легенды, что ты очень прижимист.
— Кто так говорит?
— Ну, говорят так…
Следом выяснилось, что потребительская фантазия у Фридмана ограничена. Первые покупки — подержанная вторая модель «Жигулей», приобретенная у отца одного из друзей, большой телевизор Panasonic, видеомагнитофон.
— Я подумал: а что еще в принципе покупать? Больше нечего.
В этот самый момент Фридман, конечно, иронизировал, но одновременно производил впечатление человека, равнодушного к вещам и богатству в целом. Если у кого-то в зале действительно сложился такой образ, он был ошибочен.
