Анатолий Чубайс и Петр Авен. Фото: Глеб Щелкунов / Коммерсантъ
В нашумевшей книге «Время Березовского» один из ключевых эпизодов – спор Анатолия Чубайса с Петром Авеном о первичности государства или свободы и о том, следует ли принимать в расчет мнение «народа», который, согласно Чубайсу, считает, что «родина выше свободы»: «Если мы живем в этой стране, к этому надо отнестись всерьез». Оба собеседника, впрочем, согласны, что спор этот давний и вряд ли его можно решить в рамках подобного разговора; да и вообще по меньшей мере сомнительно, поддается ли он решению, или это ситуация, в которой остается только занять позицию, сделать выбор, который уже post factum можно попытаться более или менее изощренно рационально обосновать.
Авен: Для меня идеологема о том, что свобода больше родины и что родина – это не территория, – не обсуждается. Для меня это [в 1990-е] было точно так же очевидно, как и сейчас.
Чубайс: Как быть с тем, что у 95 процентов населения страны, в которой ты живешь, все ровно наоборот? Их убрать, отодвинуть? Бог с ними, валим отсюда? Как с этим быть-то, Петя?
А: С ними надо работать. Объяснять, объяснять и давать им возможность ошибаться.
Ч: А может быть, прислушаться, прежде чем объяснять? А может, понять, откуда это вырастает?
А: Это вырастает из тысячелетнего рабства, больше ниоткуда. Не надо себя обманывать. Это вырастает из отсутствия демократических свобод и отсутствия нормальной, цивилизованной жизни гражданского общества. Только и всего. Мне неинтересно разговаривать с вертухаями лагерей.
Ч: А ничего, что эта страна создала культурные образцы, на которые равняется весь мир? Ничего, что эта страна создала научно-технические образцы, на которые равняется весь мир? Мы это все сбрасываем?
А: Создала вопреки, а не благодаря.
– Отрывок из книги Петра Авена «Время Березовского»
В этом разговоре есть несколько моментов, которые интересны с точки зрения истории.
