Юваль Ной Харари. Фото: Jonathan Nicholson / Zuma / TASS
Бестселлер «Sapiens. Краткая история человечества», написанный израильским историком-медиевистом Ювалем Ноем Харари, принес автору мировую известность. Взрывной успех сделал практически неизбежным создание продолжения — книги «Homo Deus. Краткая история будущего», впервые опубликованной на иврите в 2015 году и только сейчас выходящей на русском (в издательстве «Синдбад»). Если содержание «Sapiens», как ясно уже из заглавия, предполагает глобальную ретроспективу, то «Homo Deus» — едва обозримую перспективу. Во второй своей книге Харари, анализируя то, к чему пришло человечество в начале XXI века, рассуждает, насколько оправданы его надежды на лучшее будущее. «На заре третьего тысячелетия человечество просыпается, потягивается и протирает глаза, — начинает автор свое повествование. — Еще всплывают в памяти клочки тяжелого ночного кошмара, какой-то жути с колючей проволокой и гигантскими грибовидными атомными облаками. Ну да ладно — это был просто дурной сон. Прошлепав в ванную, человечество умывается, рассматривает в зеркале свои морщинки, затем идет на кухню, наливает себе кофе и открывает ежедневник. Посмотрим, что там у нас сегодня на повестке дня».
Людям редко удается придумать для себя совершенно новую ценность. В последний раз это случилось в XVIII веке, когда гуманистическая революция стала проповедовать волнующие идеалы свободы, равенства, братства. С 1789 года, несмотря на множество войн, революций и потрясений, люди не сумели придумать ни одной новой ценности. Все последующие споры и битвы велись во имя либо гуманистических, либо еще более давних ценностей вроде послушания Богу или служения нации. Датаизм — первое с 1789 года движение, породившее действительно новую ценность — свободу информации.
Датаизм провозглашает, что Вселенная состоит из потоков данных и что ценность всякого явления или сущности определяется их вкладом в обработку данных. Эту новой ценность не следует путать со старой либеральной ценностью — свободой слова. Свобода слова была дана людям и защищала их право думать и говорить что им хочется, а также право держать язык за зубами, а мысли при себе. Свобода информации, напротив, дается не людям. Она дается самой информации. Более того, эта новоявленная ценность вполне может столкнуться с традиционной человеческой свободой слова, поставив право информации беспрепятственно циркулировать выше права людей владеть данными и ограничивать их распространение.
