Публикуем отрывок из книги философа Григория Юдина «Общественное мнение, или Власть цифр», посвященный тому, какой взгляд на демократию стоит за опросами общественного мнения. Текст предоставлен Издательством ЕУСПб.
«Термин “демократизация” может вводить в заблуждение. Сам демос как бесформенная масса никогда не “правит” большими союзами, это им управляют. Меняется только способ отбора предводителей, а также мера влияния, которое демос, а точнее социальные круги из его числа, способны оказывать на содержание и направление административных действий за счет расширения “общественного мнения”. “Демократизация” в этом смысле необязательно означает более широкое участие подданных в правлении».
Макс Вебер
«Кажется оправданным обозначение демократии как господства общественного мнения, government by public opinion. Путем тайного индивидуального голосования и посредством сложения мнений изолированных частных лиц не может возникнуть общественное мнение. Все эти методы регистрации суть лишь вспомогательные методы, как таковые полезные и ценные, но они ни в коем случае не поглощают и не потребляют общественное мнение. Общественное мнение есть современный вид аккламации».
Карл Шмитт
Весной 1918 года в кафе «Ландтманн» в Вене произошел скандал. Посетители могли наблюдать, как в жарком споре сошлись два профессора. В конце концов тот, что постарше, заорал на своего более молодого собеседника: «Это уже невыносимо!», сорвался с места и выбежал из кафе. Они обсуждали положение дел в послевоенной Европе, и младший коллега рассуждал о том, что революции и смены режимов – отличный материал для научного наблюдения. Его оппонента взбесил такой цинизм. Старшего из них звали Макс Вебер, а младшего – Йозеф Шумпетер, и им было суждено перевернуть наши представления о демократии.
Период между мировыми войнами, когда опросы впервые заявили о себе, был временем бурного экспериментирования с массовой демократией. К этому моменту расширение избирательного права во многих странах достигло практически тех пределов, к которым мы привыкли сегодня: право голоса получили женщины и бедные слои населения. В сравнении с XIX веком, когда, например, в Британии голосовать могли менее 10% населения, это было радикальным изменением. Для всех стало очевидным, что массы вышли на сцену политической жизни и заняли в ней центральную роль – повернуть вспять этот процесс невозможно.
Однако это вовсе не означало, что народу суждено было получить реальную власть. Многие политические теоретики этого времени всерьез сомневались, что массам следует давать возможность рулить страной. Во-первых, вновь пробудился платоновский страх пещеры – разве общественное мнение, мнение необразованного и некомпетентного простонародья, может быть ответственным за страну? Во-вторых, как вообще народ в целом может чем-то управлять, не имея никого, кто принимал бы решения и брал на себя ответственность? Задача состояла в том, чтобы разработать такую политическую систему, в которой массы верили бы, что управляют страной, но в то же время реальные судьбоносные решения принимались бы лидерами.
Спасибо, интересно. Книгу куплю
По поводу демократичности выборов. Не получается свести всё к одной формуле. В 1933 небогатый и униженный народ Германии проголосовал за А. Гитлера. В 1945 народ Британии сменил У. Черчиля, лидера, приведшего страну к победе. В 2016 народ США выбрал Д. Трампа. В СССР и постсоветской России народ ни разу не голосовал на честных конкурентных выборах и поэтому никого не выбирал. Народу России надо добиться, наконец, проведения в стране таких выборов.
"Небогатый и униженный народ Германии" до момента назначения Гитлера рейхсканцлером НИКОГДА в большинстве своём за Гитлера не голосовал: Гитлер до вышеобозначенного момента ВСЕГДА не дотягивал и до простого большинства: и при выборах в рейхстаг, и при выборах рейхспрезидента.
Тем не менее, рейхсканцлером он стал законно. Далее он практически совершил госпереворот, но народ это съел.
Да, стал законно, а далее применил все обычные автократический приемчики, чтобы "влюбить" в себя народ и достичь (абсолютного) большинства на всех последующих плебисцитах и голосованиях КРОМЕ самого первого (по-моему, в марте 1933 года), где ему все же так и не удалось достичь простого большинства в Рейхстаге.
Не вижу проблемы, ошибка выбора масс страхуется ограничением срока президентства, а "Технология опросов Гэллапа" вряд ли гарантирует учет мнений всех и каждого.
.
"В сравнении с XIX веком, когда, например, в Британии голосовать могли менее 10% населения, это было радикальным изменением. Для всех стало очевидным, что массы вышли на сцену политической жизни и заняли в ней центральную роль – повернуть вспять этот процесс невозможно."
Центральную роль заняли "режиссеры", гоняющие эту "массовку" туда-сюда. Политики нового типа.
.
У демократии (даже в современном понимании) куда как больше истоков, чем Вебер и Шумпетер...
Вот именно! В Великобритании, Франции и США и задолго без них как-то обходились в плане демократии. Впрочем, этим родинам демократии было куда как далеко в плане демократии до Второго Рейха и Австро-Венгерской империи :-)!
Да, люди легко попадают под магию цифр. Но в социологии или статистике важнее не абсолютные цифры, а динамика изменений. Вот динамику обмануть труднее, правда мало кто берет на себя труд анализировать тенденции.
NB Очень хочется купить эту и другие книги издательства ЕУСПб, но у меня печальный опыт доставки через ПР. А будет ли электронное издание?
Мы в России убедились, что никакой демократии, даже в том неидеальном виде, который есть в капиталистическом мире, у нас не существует. Демократия возникает там, где есть более-менее распределенная собственность, при которой власть определяется классом собственников. Однако опыт Германии, где капитализм был довольно развит, к власти в результате демократических выборов пришел Гитлер, получивший потом диктаторские права.
Альтернативой власти собственников выступает власть бюрократии. Самая абсолютная монархия опирается на бюрократию, которая и является исполнительным органом. То, что она подотчета монарху, ничего не меняет. Она будет править до тех пор, пока этого хочет монарх, персоналии могут меняться, но не система.
Эффективность работы бюрократии достигается возможностью контроля над ней путем смены высшего руководства страны, а также развитым самоуправлением, где на местах сразу остается необходимая доля налогов для решения вопросов жизни людей ими самими. Властная вертикаль сверху до низу самоуправление не допускает, шлет наместников.
В монархии смена власти происходит в результате естественной смерти, дворцового переворота или просто убийства монарха, в демократии - через выборы.
В России мы имеем сословную монархию, где не зафиксировано право престолонаследования. Высшее сословие выбрало Путина, народ должен это принять. Они, избиратели, конечно, могут идти опускать бюллетени в урну, а теперь и посылать почтовые или электронные бюллетени, но они не будут иметь никакого влияния на результат выборов. Он уже сделан.
Народ все это уже давно понял: "Голосуй не голосуй, все равно получишь …", на выборы не ходит, и это власть радует. Теперь, благодаря почте и интернету нужный результат будет обеспечен при любом народном волеизъявлении. Для устойчивости этой системы нужна массовая бедность и мощный репрессивный аппарат.
В СССР голосование тоже было, но там народ сразу избавляли от каких-либо альтернатив, надо было только проявить лояльность и прийти на избирательный участок.
Вопрос у меня один: когда было больше цинизма тогда или сейчас?
Сомнительно, что цифры "автоматически заставляют нас полагать, что за ними стоит совершенно объективная общественная реальность." Именно недоверие к предъявленным цифрам вызвало самые массовые протесты в путинской России.
Автор говорит не о числах проголосовавших и не про манипуляции с ними, а про данные опросов общественного мнения.
Речь о недоверии к предъявляемым цифрам. Пресловутые социологические 86% еще менее приемлемы, чем проценты проголосовавших. И факт, что большинство тех, к кому обращаются социологи, отказывается отвечать, лишь подтверждает несоответствие между цифрами и реальностью.