Юло Соостер. Глаз в яйце, 1962. Художественный музей, Тарту
«Я помню, с каким презрительным сожалением смотрели художественные советские комиссии на работы Юло Соостера, – написал однажды художник Михаил Гробман, присутствующий и в этом фильме. – Им и в голову не могло прийти, что эти работы останутся в искусстве, а все их имена будут стерты, как пыль, и забыты навсегда».
Мы дожили до этих времен. Московская и таллинская премьеры фильма режиссера Лилии Вьюгиной о Соостере, приуроченные к датам его рождения (17 октября 1924 года, остров Хийумаа) и смерти (25 октября 1970 года, Москва), состоялись, соответственно, в Третьяковской галерее, где его работы давно в постоянной экспозиции, и главном эстонском музее KUMU. В последнем был невероятный, ошеломляющий по карантинным временам аншлаг, свидетельствующий о реальном месте Соостера в иерархии искусства Эстонии, которая когда-то от него отказалась. Поэтому он стал московским героем.
Кадр из фильма «Юло»: в мельницу вмонтирован ранний автопортрет Соостера
Культовый персонаж
Его очень короткая жизнь вместила несколько эпох – довоенную свободу в маленькой буржуазной стране, послевоенный ГУЛАГ и мучительное завоевание оттепельной, но не слишком гостеприимной Москвы.
«Для наших художников Соостер был гуру», – говорит о нем филолог Виктория Мочалова, в прошлом – жена художника Ильи Кабакова, близкого друга Соостера и его постоянного соседа по мастерским. Сначала подвальным, потом, в конце 1960-х, чердачным, устроенным под крышей дома страхового общества «Россия» на Сретенском бульваре. Шестой этаж без лифта, черная лестница, по которой мощный Юло один поднимал на спине холодильник.
Кадр из фильма «Юло»
