Роберт Бедронь. Фото: robertbiedron.pl

Сколько десятилетий надо потратить на то, чтобы привить глубоко набожной и по-деревенски консервативной стране основы европейского гуманизма и терпимости? Сколько поколений должно смениться, чтобы католические поляки перестали воспринимать гомосексуальность как смертный грех и смирились с ней настолько, что оказались готовы отдать большинство голосов на региональных выборах за открытого гея? Оказывается, не надо ни десятилетий, ни поколений. Достаточно шести-семи лет экономического роста – и вот пожалуйста: в Польше выбрали первого в Восточной Европе мэра-гея. Это случилось не в атеистической Чехии, не в полускандинавской Эстонии и не в богатой Словении – это первыми сделали поляки, которые всего несколько лет назад закидывали гей-парады камнями и на уровне правительства планировали запретить гей-пропаганду.

Суровые годы уходят

Вообще, даже сами поляки еще на прошлой неделе не верили, что у них такое возможно. Когда в мэры бывшей столицы Поморского воеводства города Слупска выдвинулся гей-активист Роберт Бедронь, все политологи сказали одно: да вы что, мы же в Польше. Получить назначение в какой-нибудь правозащитный совет – это возможно, проскочить по партийному списку в сейм – не исключено, избраться муниципальным советником от богатого района Варшавы – потолок. Но получить большинство голосов в стотысячном райцентре в польской провинции – для открытого гея это невозможно. Это ж Польша. 

Однако Роберт Бедронь это большинство получил. Вышел во второй тур и набрал там 57%. Выиграл с большим отрывом у кандидата от правящей и в Польше, и в Поморском воеводстве партии «Гражданская платформа» – у того всего 43%. И теперь первый в Восточной Европе мэр-гей будет не у Праги и не у Таллина, а где-то в польском райцентре на сто тысяч жителей. 

Предположить, что первой страной региона с таким прорывом в эмансипации ЛГБТ окажется Польша, было очень трудно. Еще несколько лет назад ситуация в этой области там практически не отличалась от российской. Не когда-то давно, в начале диких 90-х, а совсем недавно, в 2007 году вице-спикер в правительстве Качиньского Роман Гертых предлагал ввести в Польше запрет на гей-пропаганду. Он пошел даже дальше Мизулиной – планировал запретить геям работать в школах. Реализовать планы, правда, не успели, потому что уже осенью правительство поменялось на выборах.

В 2008 году польский президент Лех Качиньский отказывался подписывать Лиссабонский договор, потому что с его помощью Западная Европа может навязать Польше легализацию однополых браков. И конечно, несмотря на новомодные заигрывания папы Франциска, польская католическая церковь всегда и однозначно осуждала всякие гомосексуальные дела. И все это осуждение исходило из уст не каких-нибудь непонятно откуда назначенных Мизулиной или Чаплина, а от реально избранных политиков и уважаемых институтов в стране, где каждое воскресенье в церковь ходит около 40% населения.

С процессов и парадов

Чем тогда объяснить этот неожиданный приступ терпимости в Слупске? Ведь там хватало и более традиционных кандидатов от оппозиции. Какая-то особенная личная харизма Бедроня, которой можно было бы очаровать избирателей, здесь точно ни при чем, потому что такой харизмы у Бедроня нет. Он типичный гей-активист, который считает, что его ориентация – это уже само по себе и есть его политические убеждения. Ну и вокруг еще можно наплести чего-нибудь левоправозащитного для антуража. 

Основной пункт в его политической программе всегда был всего один – легализация однополых браков и прочая эмансипация ЛГБТ. Что он думает про кредитно-денежную политику, ставку НДС, отношения с НАТО, модернизацию промышленности? Да ничего не думает. Вот гей-браки легализуем – тогда заживем, а остальное все само собой наладится. 

С другой стороны, надо признать, что бороться за права польских геев Бедронь начал давным-давно, еще в конце 90-х, когда такая борьба заканчивалась не постом мэра, а побоями и судами. Он участвовал в первых гей-парадах в Варшаве, когда участников набиралось всего несколько десятков, зато агрессивных католических активистов с камнями и палками было в избытке. В свое время Бедроня судили за оскорбление чувств верующих, потому что он в Польше публично позволил себе фразу «фашистско-католический» – правда, оправдали. 

Первые реальные выгоды от гей-активизма стали возможны только в 2011 году, когда Бедронь смог пройти в сейм. Но это было не бог весть как сложно – в Польше не одномандатная, а пропорциональная система, когда места делятся сначала между партиями, а потом уже между их кандидатами. Поэтому для попадания в парламент Бедроню хватило всего 3,7% голосов в округе, куда входит и Слупск.

Геи и ВВП

Так бы он и остался первым в Польше депутатом – открытым геем, который делает что-то малозаметное в своей узкой и специфической нише, но стремительный прогресс в польской общественной жизни вдруг подарил ему победу на мэрских выборах. А столь быстрый прогресс стал возможен потому, что в Польше рост благосостояния удачно совпал с правлением вменяемого и проевропейского кабинета министров. В результате повышение уровня жизни в массовом сознании стало прочно ассоциироваться с ориентацией на Западную Европу и ее ценности. 

Два вроде бы далеких друг от друга показателя – подушевой ВВП и терпимость к геям – росли в Польше синхронно. Вот в 2006 году, когда еще вовсю велись разговоры про запрет гей-пропаганды, подушевой ВВП в Польше (по ППС) составлял всего 52% от среднего уровня ЕС. В 2013 году – уже 68%. Похоже с терпимостью: по опросам, в 2005 году терпимо относиться к геям были готовы всего 12% поляков, в 2013 году – уже 57%. 
Терпимо относиться – это еще не значит поддерживать полную эмансипацию. Даже легализацию однополых гражданских союзов в Польше поддерживают всего 32%. Нобыстрый прогресс очевиден и здесь: еще в 2006 году их было всего 17%. А еще больше этот прогресс ускорился после того, как к связке Западная Европа – рост доходов – эмансипация геев добавилась противоположная: Россия – Путин – дискриминация геев. После российских антигейских инициатив даже консервативной части польских политиков пришлось ограничить себя в гомофобных высказываниях просто потому, что поддержать Путина для многих из них еще неприятнее.

Дальнейшее мэрство Бедроня в городе Слупске вряд ли внесет серьезный вклад в смягчение польских нравов. Все-таки избранный мэр по образованию политолог и никогда ничем реально не руководил – только красиво выступал про перемены, гражданские права и экологию. Собственно, из таких пустых и общих разговоров и состоит его мэрская программа. Откуда возьмутся управленческие успехи у человека, который обещает в северном прибалтийском Слупске построить солнечные батареи для развития «зеленой» энергетики. 

Но тут важнее сам факт его победы. Местные выборы проводились не только в Слупске, а по всей Польше выбирали мэров и депутатов региональных и муниципальных парламентов. И в ходе кампании около десятка кандидатов в самых разных регионах не скрывали своей гомосексуальности. Пока выше всех удалось подняться Бедроню, но со временем и избиратели, и сами политики пообвыкнутся, и другая ориентация перестанет восприниматься в Польше как часть политической идеологии, а станет просто одной из малозначительных личных особенностей, которая никак не влияет на профессиональную пригодность кандидата.