«Даже старики, выросшие при коммунизме, с уважением относятся к лавочникам»

Меня иногда спрашивают, в своем ли я уме. Участник списка Forbes идет в политику, да кто меня поддержит? На что я спокойно отвечаю: люди поддержат, самые обычные граждане.

Окно политических возможностей, которое открылось в этом году, подвигло меня к самым решительным действиям. В апреле была зарегистрирована партия «Альянс зеленых – народная партия», которую я возглавил.

В новых обстоятельствах я посчитал невозможным продолжать занятие бизнесом. Не хочу создавать конфликт личного и общественного. Я уже не занимаюсь операционным управлением в своих компаниях. Я даже вышел из всех советов директоров, за исключением инвестгруппы, работающей в Китае. Оттуда, впрочем, в скором времени тоже намерен выйти. Как видите, все довольно серьезно – буду бороться за ценности, которые разделяю, тем самым привнося в политику конкуренцию, где ее давно и остро не хватает.

Говорят, что отношение россиян к предпринимателям хуже некуда, что между нами пролегает пропасть отчуждения. Это ложь.

Пример Михаила Прохорова, поддержанного в крупных городах, свидетельствует об обратном. В современной России впервые появился тип политика, который говорит что думает. Народ устал от вранья и лицемерия. От того, как наши политики и чиновники соревнуются друг с другом в демонстрации бедности. Они так убедительно доказывают, что у них две подержанные «Лады» и хиленький гараж, что вызывают лишь смех. Прохоров же не стал преуменьшать своего богатства, и правильно сделал.

Самое удивительное, что даже старики, выросшие в коммунистические времена, с уважением относятся к лавочникам, торговцам. Почему? Понимают, что значит ответственность в бизнесе. Домой придешь, а голова болит: поставят товар в срок – не поставят, украдут – не украдут? Чиновнику же на все начхать, дома он обычно отдыхает от праведных трудов. Люди понимают, что предприниматель слишком занят, у него слишком мало времени, чтобы совершить какую-нибудь подлость.

Откуда это понимание? Считаю, определенную роль тут сыграл крестьянский уклад, который полностью не смогли разрушить даже десятилетия советской власти. Жители села по-своему проявляли предприимчивость даже в застойные брежневские времена. Знаю это по собственному опыту, поскольку много времени в детстве (в общей сложности несколько лет) провел в деревне в Липецкой области у бабушки и дедушки. Село, где я жил, представляло собой своего рода предпринимательский кластер. Одни выращивали петрушку, укроп, морковь, другие специализировались на скотине. Продукты направлялись в Москву. Помню, как несколько дворов провожали в столицу бабу с очередными тюками. Важное было предприятие. Доход, который приносили 15–30 соток, был сопоставим с официальной зарплатой за три-четыре года.

Скажу больше: граждане гораздо хуже относятся к ворам-чиновникам, чем к ворам-бизнесменам, заработавшим свои состояния сомнительным способом.

Конечно, не все готовы прислушаться к предпринимателю. Но от встреч с избирателями я не испытываю ни малейшего дискомфорта. Я опытный профессор, и умею завладеть вниманием аудитории. А общение с рядовыми избирателями мало чем отличается от лекции с первокурсниками – та же смесь равнодушия и агрессии. Кто-то не хочет слушать вашу лекцию, а кто-то намеренно хочет ее сорвать. И с такими людьми тоже приходится искать общий язык. Это нормально.

Ко всему прочему у меня за плечами есть опыт участия в предвыборных кампаниях – в Красноярском крае, Воронежской области. Как-то убеждал Сергея Миронова, что воронежские депутаты в ходе выдвижения в Совет Федерации поддержат меня, а не Оксану Федорову, на которую Миронов делал ставку. Мой собеседник отказывался верить, что против ведущей «Спокойной ночи, малыши» у меня есть хоть какие-то шансы. В итоге за меня проголосовали 56 областных законодателей, практически все, не считая подавшего испорченный бюллетень.

Общественно-политическую деятельность я выбрал и по сугубо личным причинам. Мне всегда были симпатичны древнегреческий период истории и эпоха возрождения. Характерный для тех времен типаж, к которому я ментально отношу и себя, находит смысл в периодической смене деятельности. Сейчас мой приоритет – политика, ей я решил посвятить ближайшие десять лет. Хочу, чтобы впоследствии не было стыдно, в том числе и перед моей собственной семьей. Готов откровенно признать: после того как я решил посвятить себя новому делу, то стал находить больше понимания со своим сыном. В общении с ним начал чувствовать себя комфортнее. А уже одно это дорогого стоит.