На фотографии - черепа убитых граждан в годы террора режима Пол Пота, мемориал жертвам красных кхмеров в Пномпене
AKG/Henning Bock/Scanpix
Ровно полстолетия назад небольшая часть азиатской суши под названием Камбоджа превратилась в ад на земле. В связи с этой мрачной годовщиной «Хартленд» взял интервью у британского журналиста и писателя Филипа Шорта, автора нескольких мировых биографических бестселлеров, в том числе жизнеописания самого одиозного и кровавого «утописта» прошлого века — верховного вождя красных кхмеров Пол Пота [1].
— 17 апреля вы будете отмечать свой 80-й день рождения, но в этот же день исполняется 50 лет со дня вступления красных кхмеров в Пномпень. В таких случаях иногда говорят о карме, настигающей человека. Что вы скажете в этой связи?
— Когда я отправился в 2001 году в тогдашнюю вотчину красных кхмеров Пайлинь на границе с Таиландом брать интервью у Кхиеу Сампхана, который был главой государства во времена режима Пол Пота, он отказался меня принять. Потребовалось не менее шести визитов туда, по грунтовой дороге, отмеченной воронками от бомб и минными полями по обе стороны, прежде чем он согласился. Каждый раз я посылал ему сообщения, но «брат №5» их игнорировал. Сампхан жил в простом камбоджийском фермерском доме с утками и гусями, гулявшими между огородом и улицей, и не хотел никого видеть. Он затаился. Как оказалось, правильно: несколько лет спустя он был арестован и с тех пор находится в тюрьме. Однако в конце концов любопытство его тогда взяло верх, и он отправил мне с посыльным весточку, чтобы я прислал ему свой паспорт. Когда он посмотрел его, то заметил, что я родился в тот же день апреля, когда Пномпень пал под ударами «людей в черном». Кхмеры суеверны: это был знак.
Вскоре на рассвете меня разбудил посыльный и сообщил, что Сампхан примет меня. Другое, что бросилось ему в глаза в моем паспорте, оказалось менее полезным. Сампхан был озадачен тем, что, будучи британцем, я живу во Франции. То, что кто-то добровольно живет за пределами своей страны, было, по его мнению, очень странно, и он ясно дал понять, что не одобряет этого.
— А в конце 90-х — начале 2000-х годов, бывая в Пномпене, вы с ним встречались?
— Нет. «Брат №3» Иенг Сари был в Пномпене, и я встречался с ним, Сампхана там не было [2]. Я не думаю, что он когда-либо в 90-е возвращался в Пномпень: он очень настороженно относился к правительству Хун Сена, и я уверен, что он оставался все свое время в Пайлине с момента сдачи в плен в конце 90-х годов и вплоть до своего ареста и предания суду 10 лет спустя [3].
