Александр Петриков специально для «Кашина»
Пропаганда осваивает новые интонации – Гудков уехал, ха-ха, слабак, не боец. Протасевича сломали – ха-ха, настоящий революционер выдержал бы любые пытки; как будто соскучились по оппозиционерам прошлых лет, которые и школу могли захватить, и, как считается, дом с жильцами взорвать, и перерезать голову пленному солдату. Трудно сказать, справедливы ли тиражируемые лоялистами упреки Протасевичу или Гудкову, что ни тот, ни другой не Басаев, но стоит войти в положение – в конце концов, если у оппонентов Кремля сейчас всеобщее ощущение большого катаклизма, конца света, странно было бы, если бы в головах государственных медийщиков, штатских чиновников или даже силовиков все оставалось по-прежнему. Конец света – он для всех конец света. Чиновник политического блока, годами поддерживавший отношения с Гудковым и, может быть, даже пообещавший ему участие в выборах, потрясен сейчас не меньше, чем сам Гудков. Высокопоставленный силовик, не раз бывший анонимным источником «Медузы»*, не берет теперь трубку и потеет, когда звонят по городскому – он теперь в каком-то смысле тоже иностранный агент, и чем позже за него возьмутся, тем хуже ему придется, он это понимает. Да даже олигарх Мазепин, в прошлом году вслух поддерживавший белорусские протесты даже на официальных российских площадках, теперь, когда о нем говорят уже как об организаторе заговора, наверняка прощается с российскими активами.
Жизнь за несколько месяцев изменилась у всех, и коллективное бессознательное пропаганды, накликивающее оппозиционеров-террористов, очевидно, реагирует не столько на угрозу, которой нет, сколько на уже случившиеся перемены, которые бесспорны и заметны невооруженным глазом, но при этом необъяснимы. Говорят, с некоторых пор в политических спорах последнее слово за силовиками (ФСБ, Совет безопасности, даже СВР), наверняка так и есть, но ведь и это не причина, а такой же симптом, как и случаи Навального, «Медузы»*, Гудкова. А где причина?
