Почти 3 года назад, когда все границы были открыты и никто еще не носил медицинских масок, мы с мужем и грудным ребенком переехали из Ростова-на-Дону в Швейцарию. Не представляя свою дальнейшую жизнь без встреч с родными, я планировала пару раз в год ненадолго возвращаться в родной край. Но вскоре начался ковид, и наш первый же перелет из Швейцарии в Россию был отменен. Все это время я жила в тревожном ожидании окончания пандемии и с надеждой, что болезнь не коснется моей родни. И вот спустя 1,5 года прошлым летом мы решились на поездку домой. Моя дочка впервые за долгое время увидела своих бабушек и дедушек вживую, а я наконец смогла обнять свою маму. Это путешествие укрепило наши надежды на возвращение к нормальной жизни. 2022 год сулил новые встречи. Мы снова купили билеты на рейс в Россию, а моя маленькая дочка, которая только училась говорить, успела выучить: «К дедушке полетим на самолете в мае». Но планы рухнули одним февральским утром: мир раскололся, а мы с ужасом наблюдали за катастрофой, не представляя, что будет дальше. И снова отмена рейса и бескрайняя неопределенность.
Смогу ли я когда-нибудь вернуться в место, которое когда-то знала? Начался новый отсчет. Каждый день делал все более невозможной желанную встречу с родными. Мое внутреннее напряжение нарастало с ежеминутным обновлением новостной ленты, накрывая вязким чувством тревоги, от которой негде было спрятаться. Усилившаяся переписка с близкими и знакомыми, оставшимися в России, позволила разделить наши переживания с друг другом. Oт этого становилось немного легче. Начав снимать окружающую меня контрастирующую мирную реальность, я интуитивно пыталась вырваться из лабиринта мыслей о смерти и приближающемся конце света. Фотографии тех дней с нанесенными на них входящими сообщениями из моих мессенджеров стали иллюстрациями моей тревожности первых дней войны и одним из шагов к выходу из нее.
