Екатерина Цветкова
Во время репетиции бунинских «Темных аллей» с мужчинами, переодетыми женщинами (публика уже хохочет — это ведь такой свежий ход: мужчины в дамских платьях!) в модном театре умирает худрук театра Глотов (Лера Горин). Театр государственный, худрука срочно надо кем-то заменить. В четвертом ряду партера сидит высокий фээсбэшный чин Игорь Витальевич (Игорь Миркурбанов), перед ним — министерша культуры (Ольга Воронина). Еще не успев предать земле тело несчастного худрука, они пускаются в обсуждение — кого назначить, кто бы сумел быстро превратить авангардное заведение в приличное.
«Некого ставить туда, — сокрушается чин. — Поставь либерала — будет всё то же, что при Глотове. Поставь патриота — будет бездарное унылое говно, на которое никто ходить не будет». В конечном счете кандидатура находится — на вакансию кидают молодую выпускницу Академии ФСБ Анну Чернову (Александра Ребенок), женщину брутальную, с раной в сердце — в прямом смысле (получила на неназванной войне). Закончила ГИТИС, но образование показалось ей слабоватым, потому поступила в Академию ФСБ. «Там и литература, и искусство в большом объеме». Какой изящный реверанс в сторону гаранта! А то все — «питерская подворотня» да «питерская подворотня»…
«Вы — пидарасы», — объявляет Чернова на представлении труппе. Сколько раз это слово прозвучит на протяжении спектакля — в разных падежах, контекстах, с разными интонациями — не сосчитать.
Покойный Глотов набирал актеров исключительно мужского пола, и всех, как правило, через постель. Один из актеров даже поменял пол — стал из Ангелины Петровны Ангелином Петровичем (Артем Соколов), чтобы попасть в вожделенный театр. Это уже «реверанс» в адрес Гоголь-центра, и не сказать, что очень изящный, учитывая судьбу театра и самого Кирилла Серебренникова. Но Константина Юрьевича, как правило, никогда слишком не тревожили рефлексии на такой счет.
Екатерина Цветкова