Владимир Кутанов
Фото из личного архива
Новогодние праздники — это не только уютные застолья в кругу семьи, но и время потенциальных излишеств и конфликтов между близкими людьми. Многим кажется, что домашнее насилие где-то далеко, в экономически-депрессивных регионах, и выражается только в физической форме. Но оно может касаться каждого ребенка, мужчину и женщину за соседской дверью. И выглядеть как систематические манипуляции, унижение, оскорбления.
Где проходит граница между конфликтом и насилием, самообороной и нападением, подходом к проблеме официальных институтов и самих людей? И как работа в НКО, которая не предполагает сверхприбыли, может сделать человека счастливым?
Разбираемся с гранями насилия и статистическими искажениями вместе с менеджером социальных проектов Нижегородского женского кризисного центра и выпускником направления «социальная политика» Мельбурнского университета Владимиром Кутановым.
— Есть множество исследований, которые показывают, что алкоголь провоцирует людей на агрессию (да мы и сами это видим). Цифры показывают, что насилие дома примерно в 7 раз более вероятно в случае алкогольного опьянения. В России вообще более половины убийств совершаются пьяными. 1 января — самый опасный день в году: происходит больше всего убийств. Получается, что в этом смысле январские каникулы — настоящее зло?
— Алкоголь как катализатор насилия может обострить агрессию, присущую некоторым людям. Но в нашем Центре другая статистика. Обычно в январе и феврале обращений ровно в два раза меньше, чем в среднем в другие месяцы года. Мне это сложно объяснить: да, мы закрыты первые дни января, но это не дает такого мощного искажения. Поэтому можно предположить, что в статистике речь идет о конфликтах. Надо понимать разницу между домашним насилием и конфликтом. У конфликта всегда есть причины, он вспыхивает и затухает, а насилие подразумевает потребность автора получить власть и носит продолжительный характер, это постоянные действия. Люди годами живут в цикле насилия. Есть еще одно отличие: при конфликте стороны находятся в более-менее равном положении, в то время как при домашнем насилии автор находится в давящем, более высоким положении.
— Но мы все равно видим отличие от привычных цифр, просто в другую, позитивную, хочется верить, сторону. А как тогда объяснить то, что в эти два месяца обращений меньше?
