Одна из инсталляций арт-фонда «Изоляция», 2012 год
Фото: Wikipedia / Андрей Бутко
В августе 2022 года на Republic вышло интервью Фариды Курбангалеевой с украинским журналистом Дмитрием Дурневым. Спикер, отвечая на вопрос про «ЛДНР», пророчески назвал «народные республики» будущим России. Дурнев прямо перечислил конкретные практики, что РФ позаимствует у своих puppet state на оккупированной части Украины. Преследование любых хоть сколько-нибудь независимых журналистов и блогеров, насаждение доносительства и тотальной слежки, промывку мозгов псевдопатриотической пропагандой начиная с детского сада.
В августе 2022 года российский читатель ещё мог себя успокаивать, что это лишь страшилки от человека, резонно обозлённого на всю соседнюю страну. Из мая 2023 ситуация смотрится куда как менее радужно. В ретроспективе очевидно, что республики «ЛДНР» служили не только троянскими конями для подчинения Украины (вышло так себе). Сдвоенные квазигосударства выступали и полигоном, где обкатывали новую реальность для самой России (уже куда успешнее).
Один из мрачных элементов этой системы, тоже упомянутый Дурневым — сеть тайных тюрем. То, что в самом Донбассе скрывали под эвфемизмом бросить на подвал. Причём сепаратисты отправляли туда не только сторонников украинского Донбасса, но и собственных единомышленников. Наиболее печальную славу снискала донецкая «Изоляция». Место, прежде бывшее арт-площадкой, боевики «ДНР» превратили в гигантский пыточный застенок.
Изолированные
Галина Гаевая работала старшей медсестрой в акушерском отделении центральной больницы Докучаевска. С сентября 2014 года этот 25-тысячный городок в получасе езды от Донецка контролировали формирования «ДНР». Гаевая изначально относила себя к тем жителям Донбасса, что остались дома, но не приняли новую власть.
«[Сепаратисты в сентябре 2014 года] знали, кто среди местного населения был за Украину. Тех, кто был дома, избивали, грабили. Выносили всё, вплоть до ложек с тарелками и детской одежды. У местной заведующей пенсионным фондом отобрали автомобиль, в который погрузили украденные у неё же вещи и уехали. И очень сильно избили её с мужем».
— Галина Гаевая
14 октября 2016 года Галину прямо на рабочем месте задержали сотрудники госбезопасности «ДНР». Вместе они поехали домой к женщине. Незваные гости провели там обыск без каких-либо ордеров и понятых, изъяли всю компьютерную технику. Потом повели арестованную на допрос — вопросы задавал, судя по выговору, выходец из России. Женщине сразу же предъявили копию написанного её рукой списка. Перечень содержал фамилии лечившихся в Докучаевске раненых солдат ВСРФ, чьё присутствие в Украине официальная Москва тогда ещё упорно опровергала. Гаевая не стала отрицать очевидное и подтвердила, что служила информатором СБУ.
Галина Гаевая (справа) и Валентина Бучок после освобождения. Киев, 2020 год
Фото: УНИАН
Тем же вечером медсестру вывезли в Донецк, доставив с мешком на голове в незнакомое сооружение. Первые несколько дней Галина провела в одиночке метр на метр без окон, света и туалета. Нужду полагалось справлять в пластиковую бутылку. Спустя неделю Гаевую сводили в душ и определили в постоянную камеру. Только тогда она узнала от соседки, что находится в «Изоляции».
Ещё три года назад здесь, на месте советского завода изоляционных материалов, работала одноимённая арт-площадка. После захвата власти «ДНР» слово приобрело новый зловещий смысл. Сюда в прямом смысле в изоляцию без какой-либо связи с внешним миром попали несколько сотен людей.
Участь Гаевой разделили слишком многие. Летом 2014 года в «Изоляции» побывал украинский журналист Дмитрий Потехин — делал репортаж о жизни отпадавшего от страны Донецка. Сгубило с виду пустяковое решение сфотографировать гостиницу «Ливерпуль», где, как оказалось, оборудовала свой штаб госбезопасность «ДНР». При похожих обстоятельствах, но уже зимой 2017 года попалась дончанка Валентина Бучок. Она тоже достала свой сотовый не вовремя: проходя мимо дома, где взорвали «самого» Моторолу, сепаратистского командира Арсения Павлова. Дежурившим рядом боевикам это показалось подозрительным. Женщину задержали.
Станислав Асеев (на переднем плане) выступает на Мюнхенской конференции по безопасности, 14 ноября 2020 года
Фото: Wikipedia / Stanyslav Asieiev
Весной 2017 года в «Изоляцию» доставили самого известного из её узников — журналиста и писателя Станислава Асеева. С контролируемой «ДНР» территории он несколько лет тайно писал для украинских СМИ. В итоге Асеева всё же вычислила госбезопасность сепаратистов. Прославила писателя посвящённая концлагерю книга «Світлий шлях: історія одного концтабору», написанная после двух жутких лет в «Изоляции», обмена и переезда в Киев.
Сторонникам единой Украины компанию составляли защитники «русского мира». Украинские журналисты оценивают их долю среди заключённых «Изоляции» в годы шаткого донбасского «интербеллума» в 30–50% от общего контингента. Сажали и рядовых боевиков, и целых «генералов» с «министрами», непременно жестоко истязая. Станислав Асеев потом вспоминал, как одного из проштрафившихся полевых командиров «ДНР», Сергея Ставничного, пытали на дыбе и пропускали ток через гениталии.
Жертву избивал лично начальник лагеря, требуя отдать коллекцию дорогих часов, фото которой нашёл у него в отобранном смартфоне.
В 2020 году офис генпрокурора Украины объявил, что через тайные тюрьмы в «ЛДНР» уже прошли не меньше 3500 человек, и около трети из них побывали в «Изоляции». Киевские юристы тогда подчеркнули, что донецкий концлагерь — лишь один из 160 подобных застенков в неподконтрольной им части Донецкой и Луганской областей. Власти обеих «народных республик» в ответ продолжали отрицать само существование таких объектов.
