Казнить нельзя помиловать, или Как относиться к уехавшим из собственной страны… На примере россиян, сирийцев и прочих изгнанников сегодняшнего мира

Сирия, mon amour…

Первое мое столкновение с «сирийским вопросом» произошло в 2019-м, когда я случайно на открытии выставки в Москве познакомился с двумя сирийцами — художником и актером. Художника звали Башар — прямо как сирийского лидера, он показал мне свои работы — большие холсты с пейзажами из его родных мест.

Какая-то особенная техника и не симулированное вдохновение, которое сразу же чуешь — если и есть оправдание для невразумительного феномена под названием «современное искусство», то лишь для Третьего мира: именно там, у таких как Башар, можно что-то найти и почувствовать. Раньше это «что-то» было в Европе, у Модильяни, Кокошки, Шиле. Было — и сплыло. Особенно хорошо сейчас это выходит в арабском мире — увы, сотрясаемом катаклизмами, природными и рукотворными: то землетрясения как недавно в Сирии (и особенно в Турции, ее соседке), то война как опять же в Сирии, плюс Ливия и отчасти Тунис, а также ставший символом Ирак…

Там, где есть жизнь и все ходит ходуном (без этого, к огромному сожалению, никак) — жив и творческий импульс, это, как говорится — к бабке не ходи, всегда взаимосвязано. Как бы нам ни хотелось по-другому.

Башар, выслушав мои комплименты про картины, а также рассуждения о творческом импульсе, улыбнулся и сказал, что продает их — в Европу, разумеется, там они будут украшать стены всех этих выхолощенных галерей современного искусства, затем перекочуют в лофты «ценителей», готовых платить за это тысячи евро. Ему помогают свои, сирийцы, которые туда уже перебрались.

«Скоро и я туда поеду… Здесь, в России, мне не очень нравится… У вас слишком сильное государство, оно очень давит».

Птицы большие и малые: страх своих и фобии объединенной Европы

Башар — «типичный» беженец, у которого осталась семья — отец, мать и сестры-братья в бесчисленном количестве — в Сирии. Они ему еще и помогать оттуда умудрялись. «Когда я там устроюсь — буду их всех потихоньку перетаскивать к себе». Таков план — самый что ни на есть классический. Семейственность в арабском мире — это ключевое понятие. А какие они дружные — особенно на чужбине, в отличие от нас, например. Напрочь это чувство утерявших, бегущих друг от друга за границей как черт от ладана.

Кому не знакомо это чувство? Если кратко, его можно выразить так:

«Лишь бы своих не встретить».

И это, господа, плохо, очень плохо — говорим это не торжествующе, но единственно — сокрушенно. И нет от этого пока никакого лекарства — приходится с грустью констатировать.