Илья Шуманов: «Попадание России в черный список FATF приведет просто к катастрофе для бизнеса и обывателей»

На фоне нового обострения в мировой политике совсем незаметно на минувшей неделе прошла осенняя сессия международной организации по противодействию отмыванию грязных денег — FATF (Financila Action Task Force). Между тем, с подачи Украины там обсуждался вопрос о включении России в черный список FATF. Пролоббировать это решение в осеннюю сессию не удалось, но, по мнению гендиректора «Трансперенси Интернешнл — Россия» Ильи Шуманова, принятие такой меры — вопрос недалекого времени. И санкции такого рода приведут к еще более плачевным финансовым последствиям для российских граждан и компаний, чем отключение от SWIFT в прошлом году.

— Хорошо помню, что когда Путин только стал президентом в 2000 году, он чуть ли не первым делом утвердил создание Росфинмониторинга и назначил туда своего друга по Петербургу, Виктора Зубкова. А я, в свою очередь, брала у Зубкова чуть ли не первое интервью в его жизни — и было тогда ощущение, что для новой власти очень важно, чтобы Россия была членом таких международных клубов, как клуба стран с финансовым разведками, что это не просто формальность. Давай напомним, почему это было так важно — и перестало быть важным сейчас?

— Это не перестало быть важным для высокопоставленных чиновников и сейчас. Сейчас это еще важнее, чем, возможно, в начале нулевых. Действительно, Россия попала в черный список FATF в июне 2000-го, через несколько недель после того, как Путин стал президентом. Просто потому, что в России не было системы противодействия отмыванию денежных средств. И действительно, это стало неприятным сюрпризом для Путина, когда он пришел на волне своей победы и делал первые шаги как президент. То, что Россия попала в этот черный список, достаточно сильно повлияло на имидж России, за которым тогда очень пристально смотрели. Я просто напомню, что 2000 годы — это расширение кооперации с целым рядом надгосударственных и межгосударственных институтов. На уровне «Большой семерки» тогда шла речь о каких-то коалиционных группах для развития экономики. Публичному образу России тогда уделялось очень много внимания.

И конечно же, нахождение России в черном списке FATF подразумевало негативные тенденции для российской экономики, в частности, для внешнеэкономических и банковских операций. Попадание в черный список автоматически привело к усилению контроля за торговыми и банковскими операциями российских контрагентов. Это обрушило все надежды на стремительный рост российской экономики. Рост ВВП после включения в черный список FATF замедлился почти вдвое, в том числе, из-за блэклистинга России.

Конечно, это решение воспринималось как политическое. Но простая модель входа в пул «хороших» стран, которые противодействуют отмыванию денежных средств, позволила быстро отреагировать на включение России в черный список наряду с Науру, Вануату и Гренадой. Россия в 2002 году вошла в FATF, Росфинмониторинг стал одним из членов этой международной организации, в России был принят закон о противодействии легализации доходов, полученных незаконным путем. В Россию приезжала группа экспертов FATF, чтобы посмотреть, как организована система противодействия отмыванию денежных средств — и действительно они восприняли это как нормализацию ситуации в этой сфере и заметили прогресс России. Хотя многое из того, что было сделано, конечно, было сделано на уровне «потемкинских деревень». Российские власти тогда даже не представляли, как организовывать систему KYC [Know Your Client, «знай своего клиента»] в банковской сфере, не понимали, какое отношение к отмыванию денежных средств имеют, например, ломбарды.

Но в целом при президентской поддержке Государственная Дума быстренько принимала нужные законы, рекомендации FATF исполнялись — ну и, собственно, [в октябре 2002 года] Россию из черного списка исключили. Сейчас — немножко другая ситуация. В том случае, если Россия вновь окажется в этом черном списке, исключение из него будет проблемой до нормализации внешней политики или даже смены режима в России.

— Ты в одном из постов в своем канале написал, что есть и хорошая сторона в возвращении России в черный список FATF — Росфинмониторинг не будет теперь осложнять жизнь российским оппозиционерам и всем, кто находился под его контролем. Можно об этом поподробнее?

— Да. Дело в том, что статистика показывает, что количество уголовных дел, связанных с отмыванием денежных средств в России падает год от года. И это не тенденция, которую мы видим после начала войны — это процесс, который идет еще с 2019 года. Это видно как по дополнительным составам преступлений, когда отмывание следует за основным преступлением, которым выступает, например, торговля наркотиками или коррупция, — так и по тем редким случаям, когда когда отмывание денег является основным составом. И конечно же, сокращение количества таких уголовных дел — это в том числе индикатор работы Росфинмониторинга. Количество отмываемых денег в России не уменьшается. Теневая экономика растет, особенно с учетом международной изоляции России и отключения банковских учреждений от международной сети SWIFT.

По идее, сейчас должен быть всплеск выявления преступлений, связанных с отмыванием денежных средств и теневых операций, но в криминальной статистике такого всплеска мы не видим.

При этом значительная часть работы Росфинмониторинга направлена на преследование людей, которых российские власти воспринимают как своих врагов или политических конкурентов. Это оппозиционные политики, независимые журналисты, лидеры общественного мнения, представители некоммерческих организаций. В материалах судебного дела практически каждого иностранного агента присутствуют свидетельства, которые дают Министерству юстиции право говорить о том, что человек получал денежные средства из-за рубежа. И эти свидетельства приходят от Росфинмониторинга.

Соответственно, Росфинмониторинг использует свои инструменты, которые направлены на противодействие отмыванию денежных средств и финансированию терроризма, для преследования людей, которые критикуют российскую власть. При этом мы видим, что эффективность преследования людей, которые отмывают денежные средства, снижается. Поэтому очевидно, что от исключения Россию из международной группы финансовых разведок «Эгмонт», выиграют, помимо финансовых мошенников и террористов, еще и российские оппозиционеры, некоммерческие организации и критики режима.

— То есть теперь Росфинмониторинг может обращаться к своим бывшим зарубежным коллегам с вопросами о деньгах российских оппозиционеров, а те им не будут отвечать — так это работает?

— Да, это именно так и работает. Вообще группа «Эгмонт» работает как связующий узел, в котором есть электронная система обмена информацией, позволяющая финразвведке запрашивать данные в другой стране. Соответственно, на все запросы Росфинмониторинга власти других стран должны были отвечать — и раньше делали это. В какой-то момент после начала войны такой обмен с некоторыми странами прекратился, потому что они сказали: «Вы запрашиваете сведения о политических оппонентах режима и о независимых представителях российского гражданского общества. Это ненормально. Российский государственный аппарат руками Росфинмониторинга занимается преследованием людей, которые не имеют отношения к отмыванию денег, а занимаются общественной деятельностью или журналистикой. Поэтому мы с вами сотрудничать не будем».

Но обмен с некоторыми другими странами происходил достаточно эффективно. И когда группа «Эгмонт» на позапрошлой неделе поставила на повестку дня вопрос о заморозке членства России, то 20 членов этой группы выступили против.

Значит, у России есть партнеры на международном уровне, которые сочувствуют России и которые, в принципе, рады были бы продолжить с ней сотрудничество несмотря на то, что Россия вторглась в Украину, а также торгует с Ираном и Северной Кореей, которые находятся в черных списках США и ООН.

Иными словами, Россия пытается сопротивляться постепенному сокращению своего политического влияния на международном уровне. Минфин Украины опубликовал недавно заявление в преддверие осенней сессии FATF, в котором говорил о том, что Россия активизировала попытки шантажа других стран. Такой шантаж проходит по разным линиям. То есть, украинцы настаивают, что Россия шантажирует другие страны с тем, чтобы они помешали включить её в черный список FATF или исключить из группы «Эгмонт». В частности, представители России обращаются за поддержкой к Китаю и Саудовской Аравии, и говорят, что если страну включат в черный список FATF, торговые отношения упадут и это не будет выгодно ни Саудовской Аравии, ни Китаю. Также пытаются шантажировать Индию поставками для военно-промышленного комплекса — дескать, если Россия будет включена в черный список, такие поставки оборвутся. Ну и на целый спектр стран африканского континента просто давят, чтобы Россию пустили в группу по борьбе с отмыванием денег в Восточной и Южной Африке — это независимая организация наподобие FATF для африканских стран. Если Если Россия получит там статус наблюдателя, это в некотором смысле это легитимизирует ее в международном антиотмывочном сообществе. Всё это — попытки защитить Россию от попадания в черный список FATF, который приведет просто к катастрофе для российского бизнеса и для обывателей. Обыватели в первую очередь почувствуют ситуацию на себе.

⤢

Илья Шуманов

Facebook (социальная сеть, запрещённая на территории РФ) Ильи Шуманова

— А как это будет? Что именно почувствует бизнес и обыватели?

— Вот, допустим, гражданин Российской Федерации находится в другой стране. Он с российским паспортом приходит в банк. Банк видит, что у человека, который пытается открыть счет — гражданство страны, которая включена в черный список FATF. Это напрямую не значит, что человек не имеет права открыть счет. Но банк в отношении к представителей стран из черного списка перестраховывается, на банковском языке это называется оверкомплаенс — сверхконтроль, иначе говоря. И, соответственно, гражданин Российской Федерации, пытаясь открыть счет в зарубежном банке, будет получать отказ. Будут и отказы в открытии счетов предприятиям, отказы в оказании страховых услуг, отказы от заключения договоров, иначе говоря самоограничения иностранных контрагентов на сотрудничество с организациями, зарегистрированными в России или с российскими учредителями. И как следствие — сокращение экономической активности и падение дохода обычного гражданина Российской Федерации. Это, конечно же, стремительный путь к всеобщей бедности. Ну и конечно же, разрушение российской внешнеэкономической деятельности и всех бизнес-интересов России за рубежом.

— Граждане и компании, у которых сейчас открыты счета в зарубежных банках, тоже на себе это почувствуют?

— Конечно, почувствуют. Тех, кто уже открыл счета, возможно, попросят их закрыть. Уже сейчас такое происходит просто потому что человек имеет российский паспорт. А с включением в черный список FATF, как мне кажется, банки будут пересматривать своих клиентов на предмет гражданства Российской Федерации (или, в случае с российскими юридическим лицами — их собственников). И это приведет к массовому отказу в банковском обслуживании за рубежом. Российский бизнес сейчас, наверное, даже не представляет себе масштабы такого явления.

Больше 20 лет прошло с момента попадания России в черный список FATF, это было начало нулевых. Тогда, после 1998 года, люди были лучше подготовлены к к шокам. Сейчас — не особо.Люди привыкли переводить деньги через системы электронных платежей, пользоваться Visa, к тому, что можно поехать за рубеж, открыть счет в банке и наслаждаться жизнью дальше. В случае попадания России в черный список, я думаю, будет массовая волна коллапсов по всему миру, которая приведет к трагическим последствиям, потому что многие люди останутся без денег, счета будут заморожены, ограничен доступ к активам. И, разумеется, это в меньшей степени повлияет на клептократов и не попавших под санкции олигархов, но в большей степени — на обывателя. Поэтому я бы рекомендовал, уже сейчас к этому начинать готовиться.

— Сейчас Украине не удалось убедить FATF на такие меры. Но, судя по логике санкций, всё это — перспектива довольно-таки ближайшего будущего, правильно я понимаю?

— Да, абсолютно верно. Посмотрим на контекст.

Следующая пленарная сессия FATF совпадает с очередной годовщиной начала войны в Украине. И мне кажется, что будет достаточно аргументов для того, чтобы Россия могла попасть в черный список к этой дате.

К зимне-весенней сессии 2024 года, когда пойдет третий год с начала войны, все политические решения будут обговорены, последствия будут оценены, ну и, соответственно, это останется одним из тех рычагов, которые могут реально повлиять на российскую экономику, а следовательно, на политические процессы внутри.

— Вот ты говоришь, что есть 20 стран, которые Россию поддерживают. А насколько их голоса весомы в «Эгмонте» или в FATF?

— В «Эгмонте» решения принимаются не общим голосованием, а председателем, который выслушивает мнение всех сторон, давая возможность высказаться той стране, которая обсуждается. Нынешняя председательница — из Польши. А Польша достаточно критически относится к российской внешней политике и поддерживает Украину. Конечно же, предпосылки для заморозки членства России в «Эгмонт» были и ранее. Просто сейчас вот так звезды встали.

В FATF немножко другая история. Там Россия прошла мониторинг в 2019 году и получила достаточно хорошие оценки оценщиков-специалистов. Это позволяло России не находиться ни в черных, ни в серых списках, а быть в числе стран, которые выполняют образцово рекомендации FATF. Что сейчас происходит? Сейчас Украина и ряд других стран говорят о том, что ситуация драматически изменилась с начала войны, а может быть, даже и раньше. Российская система противодействия отмыванию денежных средств и финансирования терроризма деградировала по целому ряду причин. Путин публично признался, что российское государство финансировало ЧВК «Вагнера», которую признали террористической организацией в целом ряде стран, что, конечно же, может быть воспринято многими как финансирование терроризма. Россия расширяет экономические контакты с Ираном и с Северной Кореей, которые находятся в черных списках, и с еще целым рядом стран, которые тоже не то чтобы охотно выполняют антиотмывочные рекомендации FATF.

Ну и последние истории с криптовалютными сделками, которые организованы российскими криптобиржами, идут из самого центра Москвы, из Moscow City и которые, по всей вероятности, связаны с финансированием ХАМАС. Очевидно, что это не добавит России переговорного веса в процессе обсуждения ее включения в черный список FATF.

Но важно, что решение о пересмотре исполнения Россией рекомендаций FATF должно быть процедурно соблюдено. Россия — весомый член Евразийской группы (ЕАГ), созданной по типу FATF. Помимо традиционных спутников России — Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, — туда входят Китай и Индия. Конечно же, голоса этих двух стран влиятельны на международной арене. Поэтому решение о включении России в черный список FATF должно будет пройти через ЕАГ или, по крайней мере, мнение членов этой группы должно быть учтено.

— А сколько на это есть времени у FATF или у этой региональной группы?

— Региональная группа действует слаженно с Россией, поэтому она не будет это делать. Думаю, члены FATF могут запустить свой параллельный мониторинг. С процедурными вопросам FATF я не очень хорошо знаком — туда допущены только представители Росфинмониторинга и финансовых разведок других стран, некоммерческие организации там не присутствуют. Но вижу, что определенные трудности у включения России в черный список есть. Они именно процедурные, юридические, которые не позволяют сделать это одномоментно по щелчку пальцев.

— Ты упомянул про криптофинансирование ХАМАС из «Москва Сити». Можно поподробнее, что это за история?

— Эта загадочная история достойна отдельного рассказа. Wall Street Journal посмотрел кошельки организаций, поддерживающих работу ХАМАС, и установил, что часть денежных средств проходила через известную российскую биржу Garantex, которая долгое время работала в Москва-Сити. Биржа находится под санкциями США. В истории биржи есть и загадочная гибель одного из ее собственников в Дубае, и переход этой биржи под контроль людей, связанных со службой безопасности «Роснефти» — бывших офицеров российских спецслужб..

— А Россия вообще присутствует на этих обсуждениях в FATF и «Эгмонте», когда ее оттуда исключают?

— Членство России в FATF приостановлено в феврале 2023 года, как раз в годовщину войны. До этого членство России было ограничено в группе «Эгмонт». Соответственно, Россия может участвовать в глобальной антиотмывочной деятельности только через региональные группы — членом одной из них, ЕАГ, она является, и просится в качестве наблюдателя в аналогичные азиатские и африканские группы. Из другой группы Россию исключили в связи с выходом из Совета Европы. При совете Европы существует организация Moneyval, которая обеспечивает коммуникацию финразведок стран-членов Совета Европы. После исключения из Совета Европы российское членство в Moneyval было приостановлено. Это тоже сказалось на весе России в международной кооперации. Выход из Совета Европы и Moneyval — это еще один вытащенный кирпич из фундамента, который удерживал Россию в числе [благонадежных] стран.

И, конечно же, наблюдая долго за тем с какой скоростью вынимают эти кирпичи из фундамента, понимаешь, что вероятность включения России в черный список FATF с каждым днем все выше и выше.

Думаю, что в какой-то момент просто это будет эмоциональное решение. Если случится какая-то новая Буча, это может произойти достаточно внезапно.

— Наверное, когда и если Россию исключат из международных организаций, которые налагали на нее обязательства по борьбе с отмыванием денег, в России в этой области будет применяться известный принцип «друзьям все, врагам — закон». То есть элитам будет проще отмывать деньги, зато вся мощь репрессивного финансового аппарата обрушится ваться на рядовых участников финансовых процессов. А ты как думаешь? Или Росфинмониторинг вообще закроют за ненадобностью и в российских финансах наступит полная палестинизация?

— Мне кажется, не так много-то стратегий выживания у российских властей в текущих условиях. Мы видим, что сейчас усиливается контроль за крупными и средними предприятиями. Бизнес в регионах становится предметом интенсивного интереса со стороны конкурентов со связями в силовом блоке. В регионах происходят целые серии рейдерских захватов, которые не всегда попадают в информационную повестку, потому что люди заняты войной, попыткой стабилизировать свой уровень жизни, и если у какого-то бизнесмена что-то отнимают, обывателю это не слишком интересно. В российских государственных медиа такая информация часто не появляется.

Вслед за средним бизнесом может последовать малый бизнес или микропредприятия. Вот ютуб-блогеры, которые были зарегистрированы как самозанятые и недоплачивали налоги — сейчас налоговая воспринимает их как объект своего интереса. Соответственно, деньги на их счетах замораживают, возбуждают уголовные дела, собирают недоимку по налогам. То есть, вся система работает таким образом, что государство может контролировать финансы обычного гражданина. Государство уже имеет доступ к финансовой информации, к информации о перелетах гражданина — думаю, что цифровой контроль личности с точки зрения финансов скоро будет напоминать или полностью соответствовать китайскому.

— А Росфинмониторинг сохранится в этой системе или нет? Он же был создан для того, чтобы Россию исключили из черного списка FATF, но сразу наладил бурную деятельность, из-за чего все банки должны информировать его о любых операциях на сумму свыше рублевого эквивалента 10 000 долларов. Абсолютно все банки уже двадцать с лишним лет снабжают финразведку этой информацией. Это требование отменят или оставят, как считаешь?

— Да, от финансовых и нефинансовых институтов идет просто вал сведений в Росфинмониторинг, иногда даже одна и та же информация приходит от нескольких организаций одновременно. Например, лизинговая компания, которая заключает договор лизинга, и банк, через который проводится эта операция: специалисты этих двух организаций направляют в Росфинмониторинг информацию о том, что кто-то взял машину в лизинг. Что Росфинмониторинг делает с этой информацией, непонятно. Как правило, даже обратной связи от него никакой нет. И даже увеличение порога операций для информирования Росфинмониторинга, критически не повлияло на процесс, потому что он очень сильно формализован и к реальной борьбе с отмыванием денег не имеет никакого отношения.

Другое дело — твой вопрос, что будет с Росфинмониторингом в принципе. Думаю, что даже если Россия попадет в черный список FATF, система комплаенса с рекомендациями FATF все равно останется, потому что у России есть членство в региональной группе ЕАГ. Если Россия совсем хочет закрыть глаза на противодействие отмыванию денежных средств и разрушить систему так, чтобы ее потом невозможно было восстановить, то, я думаю, что это путь в никуда. И мне кажется, Россия будет бороться максимально долго, не жалея ресурсов, над тем, чтобы вернуться из серого и черного списка обратно в белую зону.

За всей этой темой надо не забывать об интересах конкретного гражданина России, который будет испытывать страдания, боль, неудобства, дискомфорт. Понятно, что можно коллективную вину каким-то образом распространить на всех россиян, но я не думаю, что, условно, бабушка, не получающая от внучки-студентки перевод из Чехии, каким-то образом вовлечена в поддержку войны. Просто по паспорту получать наказание, мне кажется — это не очень рационально и не очень справедливо. Поэтому такой формат блэклистинга России, конечно, будет иметь сильный сопутствующий ущерб. И этот ущерб будет во многом даже значительнее, чем те цели включения России в черный список, которые преследуют западные страны и Украина.