Дамаск, площадь Омейядов, 11 декабря 2024 года. Молодая женщина позирует с автоматом одного из повстанцев на фоне танка, брошенного сирийской армией
Patricia CHAIRA/SIPA/ Scanpix
Разморозка сирийской гражданской войны, падение режима Асада и разоружающие удары Израиля — все это произошло буквально в считаные дни. Текущая ближневосточная война получила новый виток эскалации с непредсказуемыми последствиями.
Поворотный момент настал 27 ноября. В этот день в силу вступило соглашение о прекращении огня между Израилем, Ливаном и «Хезболой», однако для многих совершенно неожиданно открылся другой фронт — в Сирии.
С 2011 года в стране шла гражданская война, однако при поддержке Ирана и России центральному правительству Башара аль-Асада удалось удержать власть — пусть и только на 67% территории. Военные преступления, экономическая разруха, миллионы беженцев — как один из итогов сохранение власти династии, которая правит с 1971 года. К 2020 году ситуация «заморозилась». Радикальные исламисты из ИГИЛ были разгромлены, хотя и не уничтожены. Северо-восточные территории контролировали сирийцы-курды, поддерживаемые США. Часть северных территорий заняла Турция. Она же поддерживала исламистов в Идлибе, где крупнейшей группировкой была «Хайят Тахрир аль-Шам» (ХТШ) во главе с Абу Мухаммад аль-Джулани.
«Его настоящее имя Ахмед Хусейн аль-Шараа. Судя по его прозвищу аль-Джулани, он выходец с Голанских высот и, вероятно, родственник покойного министра иностранных дел, — поясняет иранист и эксперт Иерусалимского института стратегии и безопасности (JISS) Алекс Гринберг. — В свое время был активным джихадистом: воевал с США в Ираке, затем в годы сирийской гражданской войны состоял в рядах "Аль-Каиды" и связанной с ней "Джебхад ан-Нусры". Затем, фигурально выражаясь, открестился от последних и возглавил ХТШ, которая позиционирует себя в качестве более умеренной, нежели предыдущие организациям, хотя также и в США, и в Европе, и в Турции признана террористической. Это не мешает Анкаре и Дохе (Катару) неофициально поддерживать ХТШ».
Собственно, ХТШ во главе с другими относительно небольшими группировками начала 27 ноября наступление против позиций армии Башара аль-Асада. Изначально казалось, что речь идет о локальных столкновениях для улучшения позиций, однако ситуация разворачивалась драматически — правительственные силы буквально развалились на глазах, сдавая один город за другим. Совместные удары сирийской и российской авиации также не позволили сдержать натиска — многие правительственные войска просто разбегались.
Гринберг объясняет это отсталой тактикой и низким желанием сирийцев воевать за своего диктатора: «Большая часть армии Асада — сунниты, и им нет большого резона воевать за Асада и алавитское командование. Судя по всему, после успехов 2010-х годов военные почивали на лаврах и не занимались усвоением военной науки. Россия же ввиду войны в Украине снизила военное присутствие. Более того, российская авиация, насколько я понимаю, пользуется устарелой техникой бомбардировок, не имея современных систем наведения на цели. Когда надо покорить восставший город — это работает, когда речь зашла о борьбе с более искусным противником — нет».
Казалось бы, режим Асада был частью проиранских сил на Ближнем Востоке, а потому мог ожидать поддержки из Тегерана или от разбитой Израилем, но все же не исчезнувшей «Хезболлы». Однако, по меткому замечанию ираниста Никиты Смагина, «Тегеран был готов защищать Асада до последнего араба, однако действовать самостоятельно был не готов». По его мнению, в этом нет ничего принципиально нового: «Да, Тегеран сыграл ключевую роль в спасении режима Асада в 2010-е годы во время гражданской войны, но собственно иранцы там воевали мало: по официальным заявлениям, в Сирии они потеряли только 2 тысячи человек, и, скорее всего, это завышенные цифры, поскольку тогда иранцы активно вербовали афганских беженцев для участия в войне на стороне Асада».
Никто из партнеров Асада не поспешил ему на помощь. Отчасти свою роль сыграл Израиль, который еще ранее серьезно ослабил «Хезболлу», а также в дни наступления оппозиции мешал Ирану воздухом перебросить военную помощь Сирии. Более того, по данным The Washington Post, Украина предоставила ХТШ около 150 беспилотников и 20 опытных операторов, которые сопровождали наступление. Правда, в среду 11 декабря аль-Джулани публично заявил, что никакой зарубежной помощи вооружением он не получал, а воевал только с тем, что было изготовлено на местах.
Однако, по мнению Смагина, причины создавшейся ситуации намного глубже:
