Шаурма — самая популярная уличная еда в России. И чем выше патриотические настроения в российском обществе, тем чаще возникает дискуссия о том, что и фастфуд в России должен быть отечественным. Пирожки и кулебяки, реальные калитки и выдуманные векошники — шаурму много лет пытаются чем-то заменить, но импортозамещение идет как-то со скрипом. Может быть, сам жанр быстрого уличного питания — не про русскую кухню? На этот вопрос отвечает историк кухни, автор телеграм-канала «Русская кухня: история» Павел Сюткин.

Был ли в русской истории фастфуд? Конечно был. Разговоры о том, что русская кухня — это что-то высокое, светлое и неторопливое, оставим для профессиональных патриотов. Фастфуд (да-да, та самая не очень чистая, не очень качественная еда для толпы) существовал в любой цивилизации начиная с Древнего Египта и не менее древних ацтеков. Появляется он везде по одной простой причине — торговля, отхожие промыслы крестьян (приходящих продавать или подрабатывать в город). Позже аудитория потребителей фастфуда расширяется за счет мелких приказных чиновников, начинающих ремесленников, разносных торговцев и т.п. Но в любом случае это беднейшая часть средневекового общества.

Но что же это была за еда? Здесь нас ждет сюрприз.

Конечно, в качестве главных кандидатов на русский фастфуд напрашиваются пирожки с калачами.

Отчасти это правда, они удобны для перекуса на улице. Но ими эта еда, конечно, не ограничивалась. Сегодня специалисты разделяют понятия фастфуд и стритфуд. Столетия назад провести грань между ними было попросту невозможно. А на улице, то есть вне дома, можно было отведать и щи, и кусок вареных потрохов.

«С раннего утра до сумерек, — рассказывал корреспондент журнала «Русская речь» в марте 1880 года, — невзирая на проливной дождь, жару или мороз, летом и зимою можно видеть десяток-другой деревянных, ничем не покрытых столов, расположенных в грязи или на снегу на открытом воздухе и обильно залитых остатками горячих яств. Еще с Никольской слышны были завывания разносчиц: «Ко мне, ко мне пожалуйте! У меня все горячее, сейчас вынесла: похлебка, горох, щи, лапша, каша!» Крики эти раздавались по крайней мере из десяти-пятнадцати здоровых бабьих глоток и производили на прохожего просто оглушительное впечатление».

При этом надо отдать должное: порции были изумительно дешевы. Здесь можно было увидеть реализованную мечту нашего Центробанка о том, что копейка — это тоже деньги. Рядом с обеденными столами обычно располагались торговки, у которых можно было приобрести на ту же одну копейку студня, говядины, солонины, рубцов, печенки, легкого, щековины и кишок, начиненных кашей, а в постные дни — селедки, огурцов, грибов, сушеной рыбы и т. п. Тут же, среди столов, ходили квасники, рекомендуя свой квас, а в некотором отдалении виднелся медный самовар сбитенщика, за такую же малость угощающего сбитнем с молоком, а для желающих даже и с перцем.