Владлена Санду в Грозном
Фильм «Память» режиссерки Владлены Санду о ее детстве в Чечне в разгар войны открыл программу Дней авторов 82-го Венецианского кинофестиваля и был награжден Призом публики. Инна Денисова поговорила с Санду о колониальных войнах, детской травме и арт-терапии как пути к исцелению.
— Вы делали фильм почти 8 лет. Как не потерять азарт на такой длинной дистанции?
— Даже десять лет. Идея «Памяти» пришла ко мне на четвертом курсе ВГИКа, это был 2015 год. В 2017 году мы презентовали проект на питчинге Go East, то есть от замысла до Венеции прошло ровно 10 лет. За это время случилась пандемия и началось полномасштабное вторжение в Украину, я стала резидентом Нидерландов, где успела поработать официанткой. Закончить этот фильм мне было жизненно важно: я свидетель событий, о которых мало достоверной информации. Мне важно говорить о детской травме, связанной с войной. Согласно статистике UNICEF, больше 470 миллионов детей живут в условиях войны. Для меня этот фильм — арт-терапия, которой я могу делиться как инструментом работы с травмой. Знание, что я должна закончить эту картину, давало силы продолжать.
— Вам было 16, когда вы приехали из Чечни в Россию. Как вы себя чувствовали?
— Когда я приехала из Грозного в город Георгиевск, люди смотрели на меня косо. Родители новых школьных подруг буквально боялись, что они со мной дружат. Тема Чечни была табуирована. Российская пропаганда тогда активно тиражировала образ террориста. Я как будто должна была молчать о том, откуда приехала. Однажды меня с удостоверением вынужденного переселенца забрали в полицию и продержали сутки. Принуждали подписать бумаги о том, что я участвую в террористическом акте. Почти после суток задержания и морального насилия я отказывалась подписывать что-либо. Мне было 17.