Не скажу, что недавнее известие о том, что утверждены Национальная стратегия противодействия коррупции и Национальный план противодействия коррупции на 2010–2011 года, сильно воодушевило меня. И на то есть очень веские основания.

Все последние годы власти, как известно, борются с коррупцией. В конце 2008 года даже приняли соответствующий федеральный закон: «О противодействии коррупции». И что? Да ничего. Коррупции только становится больше. Это, кстати, руководители государства сами неоднократно констатировали.Тогда у меня вопрос: почему мы все боремся и боремся, а коррупции становится все больше и больше? Это что за борьба такая за противоположный результат получается?

Понимаю, вопросы неудобные. Но отвечать-то на них надо! В противном случае доборемся ведь до того, что вообще станем страной с самым продажным чиновничеством в мире. Мы и так в лидерах по этому делу. Да, и я сразу же попрошу не обижаться многих честных тружеников государственной службы, которых все-таки большинство (говорю не голословно, сам много лет проработал госчиновником). Но общую картину создают, увы, не они. Это надо признать.

Предположу «почему-то», что пока далеко не все изучили новые антикоррупционные документы. Мне удалось их внимательно посмотреть. Досада, наверное, – самая деликатная характеристика чувств, которые испытываешь при ознакомлении со Стратегией и Планом действий по противодействию коррупции.

Кто-то скажет: ну вот, опять критиканство пошло. Что же, давайте внимательно посмотрим документы. Давайте, давайте! Нет, правда, это явно заслуживает того. Если это документ с наименованием «Национальная стратегия», то, согласитесь, должна быть обозначена какая-то «красная линия» в борьбе с коррупцией: то, на что власти собираются сделать ставку, через что они собираются победить эту заразу. Это, извините, аксиома подготовки документов, претендующих на «стратегии». Если этого нет, если документ получается обо всем и одновременно ни о чем, то на документ стратегического характера он претендовать не может по определению. Следствием отсутствия настоящей стратегии будет, знаете ли, такая борьба с коррупцией вообще и в целом.

Так оно и есть: у нас аж 21(!) направление борьбы с коррупцией получилось. Есть все: обеспечение участия институтов гражданского общества в противодействии коррупции, совершенствование системы учета госимущества и оценки эффективности его использования, расширение системы правового просвещения населения, повышение эффективности исполнения судебных решений, совершенствование системы финансового учета и отчетности в соответствии с требованиями международных стандартов и т.д. и т.п. Спору нет, все это нужные, полезные направления приложения сил в борьбе с коррупцией. Но, все-таки, вопрос: стратегия – в чем? Ее нет!

А вот – что, по-моему, могло бы стать стратегией в борьбе с коррупцией. Есть хорошая поговорка: «рыба тухнет с головы». Сразу оговорюсь: не следует понимать «голову» слишком буквально – это неправильно. В моем представлении «голова» – это слой высшего чиновничества. Так вот, и давайте займемся этой самой «головой». Необходимо сконцентрировать усилия на том, чтобы максимально не допустить коррупционеров на высшие должности госслужбы. Эффект в этом случае будет не только в том, что исчезнет плохой пример для подражания. Эффект будет в том, что эта новая «очищенная» номенклатура будет сама оздоравливающим образом воздействовать на подчиненных, с пристрастием следя за тем, чтобы коррупции не было.

Путь для формирования «новой номенклатуры» один – обеспечение максимальной открытости и прозрачности. Условно говоря, такие чиновники должны находиться «под увеличительным стеклом». Особый режим открытости предлагается установить для гражданских служащих, назначение (представление) на должность и освобождение (представление для освобождения) от должности которых осуществляется Президентом Российской Федерации или Правительством Российской Федерации.

Таких, кстати, не так много и наберется: по моим оценкам, несколько сотен человек. Однако указанные служащие должны не формальности ради декларировать сведения о доходах и имуществе в отношении себя, супруги и несовершеннолетних детей (кстати, почему это касается только несовершеннолетних детей?), как это уже делается сейчас, и чему мы стали свидетелями на днях. Они должны показать, что их расходы и расходы родственников соответствуют доходам, что задекларированное имущество имеет легальное происхождение.

И еще: после увольнения с госслужбы такое декларирование сведений о доходах и имуществе в отношении себя и ближайших родственников должно осуществляться пожизненно. Неудобно? – Безусловно. Ограничение прав? – Наверное. Но в противном случае госслужба так и останется для нечистоплотных чиновников бизнесом, в который можно войти на определенное время, а потом выйти, материально обеспечив себя и родню на долгие годы вперед.

Вот, примерно, что может представлять из себя стратегия борьбы с коррупцией. Замечу, что это именно стратегия, а соответствующий план должен включать еще массу чего. Думал, на этом закончить… Не могу удержаться. Опять же, понимая, что далеко не все посмотрели утвержденные документы, я позволю себе обратить внимание еще на кое-что. Просто, это очень показательно. Утвержденный одновременно со Стратегией Национальный план противодействия коррупции на 2010–2011 годы предусматривает, в частности, что правительство РФ должно: принять меры по обеспечению действенного функционирования комиссий по соблюдению требований к служебному поведению государственных служащих (то есть надо специально еще было решать, что названные комиссии должны «действенно функционировать»?!), обеспечить проведение совещаний с руководителями кадровых служб федеральных органов исполнительной власти (нет, вдумайтесь: правительству в Национальном плане поручается «обеспечить проведение совещаний»?!) и т.д. Нужны ли комментарии? – По-моему, нет.