Специализированная библиотека Сахаровского центра пополнилась новой книгой. Не раритетом, а современным изданием, не научным исследованием, не сборником документов, а фотоальбомом. Посвященным не прошлому, а самому что ни на есть животрепещущем – нет, скорее все-таки вялотрепещущему – настоящему. Но это настоящее несет в себе прошлое и связано с ним множеством очевидных и незаметных связей, как, собственно, и бывает связано с прошлым любое доброкачественное настоящее. А кроме того, Сахаровский центр несколько причастен к появлению этой книги на свет. Фотоальбом Александры Устиновой «Улица Советская», выпущенный издательским проектом «Москва, которой нет», стал продолжением ее авторской выставки, прошедшей в Сахаровском центре в 2011 году. Все вместе – автор, издательство (сотрудник проекта «Москва, которой нет» Анастасия Аладжалова) и Сахаровский центр (координатор выставочной и экспозиционной деятельности Наталья Самовер) – с удовольствием презентовали новое издание, пригласив для разговора еще одного человека – культуролога Бориса Степанова, участие которого обозначило самую важную для нас сторону этого проекта – его художественно-исследовательский характер.

Видеозапись разговора, в большей степени похожего на лекцию и дискуссию, нежели на обычную презентацию, можно посмотреть на канале Сахаровского центра на YouTube:

«Начало этому проекту было положено съемкой двух необычайной красоты водонапорных башен – в Муроме и Кашире. Точнее, в тот момент, когда я определила, что обе красавицы стоят на "одной" улице – Советской. Но на расстоянии километров эдак трехсот друг от друга. Одна – во Владимирской области, другая – в Московской. Порывшись в своих архивах, я нашла и еще кое-что интересное. Но этого было маловато. И я решила снимать Советскую улицу везде, где смогу, и создавать коллекцию ее образов, точнее – ее собирательный портрет», – пишет в предисловии к книге Александра Устинова. Визуальный образ «улицы Советской», сложившийся из видов сорока российских городов (преимущественно провинциальных) она дополнила текстовым контрапунктом – иногда информационным, иногда ироническим.

Собирательная «улица Советская» – культурный палимпсест, наглядное изображение многослойности и парадоксальности образа современности, сотканного из наследия и образов прошлых эпох. Кажется, нет ничего более знакомого каждому россиянину, чем облик улицы Советской. Она может являться нам в виде центральной улицы старинного города, застроенной коренастыми купеческими домами; может быть торжественной сталинской, может – аскетичной хрущевско-брежневской, а может – совсем деревенской. 1990-е годы не оставили на ее облике существенного отпечатка. Припорошенная тонким слоем рекламы, оттененная современными автомобилями и нарядами прохожих, советскость так прочно запечатлена в облике больших и малых городов, сел и поселков, что пройдет еще не одно десятилетие, прежде чем новый пласт визуальных образов, никак не связанных с историей СССР, сможет заглушить ее.
В таких местах иногда кажется, что течение истории если не полностью остановилось, то во всяком случае образовало огромную сонную заводь, на поверхности которой, как пестрый мусор, медленно кружатся разрозненные остатки прошлого, его щепочки, его фантики, его пустые бутылки и обрывки его плакатов. Кажется, в это течение можно входить и дважды, и трижды – снова и снова оказываясь все в том же историческом времени, а точнее – безвременье. Часто в таких заповедниках обнаруживаются объекты, словно заблудившиеся между эпохами, лишенные былого смысла, странные и иногда трогательные своей потерянностью. Недаром среди путешественников-любителей популярно коллекционирование фотографий провинциальных памятников советским вождям. Монументальная пропаганда, пережившая ценности, которые когда-то одушевляли ее, на глазах у нас превратилась в философский натюрморт Sic transit gloria mundi. Наш выбор – печалиться или насмехаться над ними.

«Первоначально я искала, что изменилось за двадцать лет, а потом поняла, что вопрос нужно переформулировать: не "что изменилось", а "изменилось ли вообще что-нибудь"», – рассказывает Александра Устинова. Однако если бы единственный смысл этого проекта состоял в констатации торможения исторического времени, о нем, возможно, не стоило бы говорить.

Куда важнее этого первого впечатления сам факт обращения к советскому как к объекту археологического изучения.

Фиксация и инвентаризация многочисленных следов советского прошлого в сегодняшнем дне была бы невозможна без аналитического подхода, без нашей способности воспринимать советское как художественный и исторический феномен, отдельный от нас лично. Материальный мир вокруг нас меняется медленнее, чем меняемся мы сами, и удивленный взгляд фотографа, останавливающийся на деталях, которые еще позавчера, будучи частью его собственной жизни, лежали вне поля рефлексии, – это и есть главное, сокрушительно убедительное доказательство того, что историческое время на самом деле вовсе не стоит на месте.

«Этот проект – не бегство от реальной, жизни, а погружение в нее, это ее документирование, – говорит Борис Степанов. – Советское приобретает иное качество, которое позволяет в живом, внутренне противоречивом виде принять его с тем, чтобы потом осмыслить».

С каждым шагом отдаляясь от собственного советского прошлого, мы переживаем медленный процесс растождествления с ним. Из прошлого не выскакивают рывком, из него нельзя вытащить себя за волосы, как барон Мюнхгаузен, его можно лишь упорно, незаметно изживать, изнашивать, как старую одежду, платя за каждое изменение годами жизни. Но грань уже перейдена, движение назад невозможно; подтверждение этого – разнообразная мода на советское, которая стала одним из предметов обсуждения в Сахаровском центре.

Творя из материальных остатков прошлого и претворенных воспоминаний миф о советском, культура сегодняшнего дня не ностальгирует, а преследует вполне актуальные, сегодняшние цели.


Настоящее задает прошлому сегодняшние вопросы, и само отвечает на них, используя образный язык прошлого.

«Мы, современные люди, осознанно погружаемся в то время не потому, что мы там что-то забыли, а чтобы осознать, на какой мы будем поступать факультет, как мы будем писать диссер, какого кандидата в президенты мы будем поддерживать», – так Анастасия Аладжалова объясняет феномен living history – молодежного увлечения, частью которого является мода на советское.

Мы как народ родились на улице Советской. Покидая свой старый дом, оглянемся назад, чтобы лучше понять, какой новый дом мы хотим построить.