Певец Тимати (Тимур Юнусов) на пресс-конференции.
ТАСС / Валерий Шарифулин
Клип Тимати, выпущенный ко дню рождения Владимира Путина, точно соответствует жанру заздравной песни и вызывает неизбежные ассоциации. В конце 1940-х Вертинский написал песню о Сталине «Чуть седой, как серебряный тополь, он стоит, принимая парад…». Согласно бытующей легенде, Вертинский сделал традиционное для тех лет подношение вождю, чтобы ему разрешили выступать с концертами в СССР. Выступать ему позволили, но про саму песню Сталин якобы сказал: «Петь не надо». Здесь все как обычно в таких песнях: перечисление заслуг, очи, дни, испытания. То есть строгое следование канону «сочинения о вожде интеллигентного человека», но не более того. Выражаясь по-английски, это было very formal. А ведь Вертинский был любим именно за пронзительность, сентиментальность. Тираны чувствительны к отсутствию искренности: они ведь хотят, чтобы человек принадлежал им всей душой, а не только телом. А тут было талантливо, но без души.
Попытавшись создать подобие государственной эстетики в 2000-х, власть столкнулась с проблемой: все это выходило очень нежизненно. А разрешить людям, условно говоря, самим «придумывать патриотизм» власть не могла – в силу самой своей природы. Поэтому за эти десятилетия путинская эстетика так и не сложилась. Идея сохранения статус-кво, восхищения величием, существованием как таковым сама по себе не обладает художественной энергией. Все официальное было до такой степени скучно, что для оформления 2000-х стали пользоваться заимствованным – советской эстетикой. Самостоятельной эстетики не сложилось, а то, что сложилось – сериалы, фильмы, – было как мебель на госдаче: богатая, но совершенно не обжитая. Это была как бы нежилая культура. Официоз мог брать только количеством, но чем грандиозней он выглядел, тем больше напоминал постмодернистскую автопародию.
Этой эстетике не хватало простого человеческого участия.
