Алексей Навальный на митинге оппозиции 5 декабря 2011 года.
Reuters / Anton Golubev
Проснуться 5 декабря 2011 года наутро после выборов. Завтракая, вполуха слушать новости по радио: «Единая Россия» набрала столько-то, КПРФ столько-то, и еще ЛДПР и «Справедливая Россия». Поехать на работу, спокойно заниматься положенными делами весь день, вечером вернуться домой, включить телевизор, по телевизору Чуров с теми же цифрами: «Единая Россия» столько-то, КПРФ столько-то. Спокойно лечь спать, завтра опять на работу.
Первые год или два после Болотной было модно спорить и сомневаться – а может быть, стоило пойти не на Болотную, а на площадь Революции? Как будто это была единственная альтернатива, как будто не было вот этого варианта – спокойно проснуться, спокойно пойти на работу, спокойно поужинать, спокойно лечь спать.
Никого бы не посадили, никто бы не уехал, не закручивались бы гайки, Кремль не собирал бы Поклонную, Путин не обещал бы испортить всем жизнь. Жили бы, как жили – как минимум до Украины, да и с Украиной, может быть, все было бы хоть немного, но иначе, потому что мы-то видели, каким к ней подошел Путин, переживший Болотную, и можем только гадать, как бы он себя вел, если бы в его жизни не было зимы 2011/12 года.
Да, это заложническая логика, но другой, наверное, и не может быть в ситуации, когда граждане от власти зависят, а власть от них нет. Протестные выступления той зимы не сделали Россию лучше и, видимо, не могли сделать – только озлобили и без того не самую дружелюбную по отношению к гражданам власть.
