На месте убийства Бориса Немцова. Фото: Maxim Shemetov / Reuters
За последние годы в российской (и околороссийской) политике возник ряд таинственных историй, не имеющих внятного объяснения. Попытка переворота в Черногории. Сбитый «Боинг» над Донбассом. Убийство Немцова у Кремля. Сравнительно мягкое отношение Кремля к главному оппозиционеру Навальному. Отставка Сергея Иванова. Арест Улюкаева. Странные кончины Березовского и Лесина, причастных к становлению режима.
Все это аналитики как-то объясняют, и некоторые трактовки, возможно, окажутся верными. Но в целом остается чувство, что до конца мы не понимаем, как работает система, выстроенная за 17 лет. С одной стороны, вроде принято говорить об авторитарном персоналистском режиме с властной вертикалью. С другой же – мы видим, что каждая из этих историй работает против власти. Создает ей проблемы, которых режим, казалось бы, должен не допускать.
Очевидное политологическое объяснение – указание на то, что даже в авторитарном режиме действуют разные группы интересов. Образно выражаясь, идет борьба между «башнями Кремля». И это верно. Но, кажется, дело не только в естественных противоречиях. Дело в том, что вся семнадцатилетняя деятельность Путина объективно усугубляла конфликты. То, что в тактическом плане представляло собой решение проблем и расценивалось Кремлем как успех, в стратегическом становилось еще более серьезной проблемой.
