Михаил Горбачев с женой Раисой и Рональд Рейган с женой Нэнси в США, 1992 год. Фото: Blake Sell / Reuters
Время от времени зарубежные журналисты спрашивают меня о влиянии санкций на положение дел в России. Я отвечаю обычно, что они серьезно укрепили режим Путина, и если ваша страна хотела поддержать российского авторитарного лидера, то, можно сказать, вполне своего добилась. Ощущение осажденной крепости, которое формирует у зрителей наше телевидение, используя санкции как один из аргументов, приводит к логике «коней на переправе не меняют» и, значит, к стремлению народа сплотиться вокруг Владимира Путина.
Собеседники часто удивляются. Они ведь полагали, что санкции должны быть для Путина наказанием за Крым и Донбасс. Меня же удивляет иное: узость мышления западных политиков и журналистов. Я перевожу иногда разговор на смежную тему и говорю: если вы и впрямь хотите помочь России, наведите порядок в собственном доме, сделайте его истинным образцом для таких развивающихся стран, как наша. Вот это станет лучшей поддержкой российской демократии. Увы, после такого поворота собеседник обычно теряет всякий интерес к теме.
А зря. Настоящий разговор о том, что будет с Россией и чем может Запад помочь российской демократии, начинается как раз там, где речь заходит о состоянии дел в западных демократиях. Санкции ведь не более чем формальная реакция на политику Кремля. Это действия Запада «по обязанности», а не здравому смыслу. Политикам надо было отреагировать, чтобы оппозиция не ругала их за бездействие – вот и отреагировали. А то, что по-настоящему может вновь сделать Запад для нас привлекательным, требует от зарубежных государственных деятелей не реакции «по обязанности», а глубочайших преобразований.
