Отдельной политически интересной интригой в России становится то, как администрация президента ищет пути предупреждения и управления протестами на местах. В последние месяцы поводов для беспокойства появилось немало: то стихает, то вновь поднимается волна протеста в Ингушетии, вдруг в федеральные новости выходит Якутия, потом полыхает Архангельская область, на фоне которой маячит Екатеринбург. Акции очень разрозненные, пока слабо политизированные, не имеющие серьезных политических лидеров, но создающие уже много головной боли. Если в 2018 году родилась проблема, как быть со снижающимся рейтингом и, следовательно, избираемостью ставленников власти, то сейчас к этому добавилась и проблема непредсказуемости протестов.
У Кремля есть три главные проблемы с протестами. Первая, ключевая – в Кремле с трудом понимают, как мониторить ситуацию в регионах, как создать такую систему анализа общественных настроений, которая могла бы предсказывать всплески протестной активности. Кураторы внутренней политики не считают существующие инструменты достаточными, и, кстати, недавняя статья в газете «Ведомости» этому прямое свидетельство. По ней хорошо видно, как Кремль переваливает вину на социологов за невозможность держать ситуацию в регионах под контролем и пытается развить свои механизмы мониторинга и социального наблюдения, чтобы иметь возможность не просто быстро реагировать постфактум, но и действовать на опережение. Иными словами, один из главных вызовов для Кремля – это непонимание глубины, динамики и причин протестов. Это усугубляется еще и тем, что иногда протесты вдруг возникают там, где проблема существует давно (например, национальный вопрос в Якутии), но резко обостряется из-за неподконтрольных факторов-катализаторов, либо там, где для протестующих нет прямой угрозы, например, как в ситуации с мусорным полигоном в Архангельской области, который планируют строить вдали от населенных пунктов. Кураторам кажется, что они имеют дело со стихией, а значит, нуждаются в хороших метеорологах.