Фото: Сергей Ермохин/Коммерсантъ
Коронавирус отправил многих жителей российских мегаполисов на дачи. Нассим Талеб предрекает, что пандемия «убьет города» – все перейдут на удаленную работу и заживут в сельской местности. Любопытно, что может произойти с российской глубинкой, которая после распада СССР постепенно лишается экономики и людей. Андрей Синицын поговорил о состоянии этой самой глубинки с географами Татьяной Нефедовой и Андреем Трейвишем (оба – доктора географических наук, главные научные сотрудники Института географии РАН).
– Правда ли, что после объявления режима самоизоляции вырос поток столичных жителей на дачи, в деревню?
Т. Н.: Да, коронавирус выгоняет население из мегаполиса. Мы-то сидим в Москве, а некоторые наши коллеги уехали в Московскую, Тульскую, Костромскую область, в том числе в дачные деревенские дома. Пишут, что деревни заполняются дачниками, как летом, активизировалась покупка домов в соседних областях.
– Вы изучаете и деревню, и город, и процессы миграции между ними. Обычно ведь люди едут в город, в деревню переселяются единицы.
Т. Н.: Классической дезурбанизации, то есть переезду на постоянное место жительства из городов в сельскую местность, в России мешает не только необустроенность этой сельской местности, но и то, что здесь всегда было принято жить на два дома. Еще в царской России были дачи, а сейчас они особенно популярны, и не только садовые товарищества в пригородах, но и дачные дома горожан в удаленных деревнях. Если вы приедете в какую-то небольшую деревню в Центральной России в живописном месте и выясните, кто собственник участков, – половина окажется москвичами. Но живут они там только в дачный сезон. А местное население уезжает. Многие сначала едут на заработки (тот же дореволюционный отход), а потом перебираются в столицу.
А. Т.: На самом деле это теоретически было давно предсказано – не широкая дезурбанизация, а субурбанизация – быстрый рост пригородов в ущерб городу. На рубеже XX века был такой британский урбанист, градостроитель Эбенезер Ховард, он предложил так называемую теорию трех магнитов. Чем притягивает людей город? Карьерой, заработками, культурной жизнью. Но он грязен, тесен, шумен, опасен. Что деревня? Там тихо, спокойно, природа, но неимоверно монотонная жизнь, ограниченные возможности для карьеры, заработка. Золотая середина что? Пригород.
Т. Н: Но нынешнее перемещение в пригороды связано не с тем, что горожане переезжают в сельскую местность, а с тем, что в эти пригороды стягиваются жители периферийных районов. Староосвоенные районы за пределами пригорода пустеют. А это наша история, культура. Церкви, памятники, усадьбы – наше наследие. И когда все это зарастает лесом, сердце разрывается.
– Вы как раз сейчас занимаетесь проблемой староосвоенных районов. Что это вообще такое?
А. Т: В Европе нас не поймут, там все районы старые. За исключением, может быть, каких-то экстремальных скандинавских. В России можно выделить два типа: староземледельческие и старопромышленные районы.
Андрей Трейвиш и Татьяна Нефедова. Фото из семейного архива
