kremlin.ru

Неделя, последовавшая за выборами президента Белоруссии, продемонстрировала, как далеко готов зайти стареющий диктатор советской закалки в попытках удержать власть. Но, к счастью, не жестокость режима Александра Лукашенко определила повестку последних семи дней, а готовность нации к сопротивлению. Страну всколыхнули митинги и забастовки – их масштаб оказался беспрецедентным.

Набиравшего силу протестного движения белорусское правительство старалось не замечать. Казалось, кабмин искал точку опоры в скучных обсуждениях текущих хозяйственных вопросов, но едва ли чувствовал себя комфортно.

Вторник: совещание по актуальным вопросам развития пищевой промышленности. / «Минский маргариновый завод массово уходит с работы: люди хлопают, машины сигналят», сообщал telegram-канал NEXTA.

Среда: на совещании обсуждалась работа СМИ. / К тому времени из государственных медиа – «Беларусь 1», СТВ, Первого канала белорусского радио – в знак протеста начали увольняться журналисты. В субботу на телеканале «Беларусь 3» заявили о планах забастовки – «чтобы телеканал просто встал».

Четверг: состоялось совещание, посвященное развитию топливно-энергетического комплекса республики. / Пошли сообщения о забастовке на БелАЭС, источником которой были фото- и видеосъемки белорусских telegram-каналов (администрация предприятия объявила их фейком). Позднее Управление Мозырского НПЗ, одного из двух крупнейших нефтеперерабатывающих заводов в стране, письменно заявило «о планах проведения забастовок ежедневно с 12.00 до 15.00 местного времени начиная с 20 августа в течение неопределенного срока».

Пятница: тема правительственного совещания – строительная отрасль. / Строители возводимого в белорусской столице района «Минск Мир» (реализацией так называемого «экспериментального многофункционального комплекса» руководил лично глава республики) вышли на улицу, скандируя «Нет насилию».

К выходным протестные митинги прошли на крупнейших предприятиях белорусской промышленности. На МАЗ требовали «пересмотра итогов выборов», на БелАЗе рабочие вышли к заводоуправлению, выкрикивая: «Требуем национальную забастовку!». К протесту присоединились коллективы МТЗ, Беларуськалия, «Гродно Азот» и других. С плакатами «Мы против насилия», «Нам нужна правда» и «Верни наши голоса» на акцию протеста вышли сотрудники государственной авиакомпании «Белавиа».

Везде наблюдалась приблизительно одна и та же картина: публичный разбор электоральных предпочтений собравшихся заканчивался лесом рук – подавляющее большинство голосовало не за президента, официально получившего более 80% голосов. На одном из предприятий – Минском заводе колесных тягачей (МЗКТ) – дошло до того, что генеральный директор Алексей Римашевский, голосовавший за действующую власть, вынужден был публично признать: Лукашенко выборы «не выиграл».

Трудно представить конструктивный диалог с обществом, для которого нелегитимность власти президента настолько очевидна. Поэтому волну возмущения, выплеснувшуюся на улицы белорусских городов, Александр Лукашенко просто объявил разновидностью тунеядства.

Борьбу с этим специфическим белорусским злом президент вел много лет. На законодательном уровне (статья 41 Конституции Республики Беларусь) страна ⁠отвергает идею принудительного труда. Но многочисленные ⁠субботники, уборку урожая и прочие формы общественно-полезных работ для миллионов белорусов с произвольной, часто нулевой компенсацией правозащитники не раз объявляли трудом по принуждению. Исходя из тех же целей расширения занятости на благо государства, пять лет назад президент республики издал Декрет № 3 «О предупреждении социального иждивенчества», который ввел официальный сбор «на финансирование государственных расходов» с неработающих граждан, получивший известность как «налог на тунеядство». С учетом этого опыта, осуждающие слова Лукашенко в адрес «людей с криминальным прошлым и сегодня безработных», участвующих в акциях протеста, следует понимать как обращение режима к химерам собственной политики.

Население должно работать, не болеть и уж точно не участвовать в митингах и забастовках, противостоя узурпации власти в стране. Свою точку зрения Лукашенко доводил с характерным для него красноречием бывшего директора совхоза:

«По-хорошему прошу и предупреждаю всех: устроиться [надо] на работу тем, кто не работает» / «И хочу предупредить некоторых наших, мягко говоря, обуржуазившихся граждан: не дай бог кто-то кому-то будет выдавать липовые справки о трудоустройстве».

Однако к выходным неутомимый строитель белорусского социализма все больше терял терпение, представая в роли благодетеля, оскорбленного черной неблагодарностью народа:

«Президент, правительство, все мы корячимся, чтобы в это тяжелейшее время хоть какую-то нормальную мало-мальски зарплату [люди] имели. Работают предприятия, оказываем колоссальную помощь этим предприятиям. И что? Нож в спину? <…> Если рабочий человек, который в принципе вне политики, рвется куда-то на площадь что-то демонстрировать, он не рабочий. Пойдут – пусть идут. Слушайте, у нас избыточная численность на МТЗ, МАЗе, БелАЗе – везде. Пусть идут. Но на заводах им после этого места быть не должно».

В воскресенье Лукашенко выступил в центре Минска, у Дома правительства, на грубо инсценированном митинге в свою поддержку (за неучастие бюджетникам, которых свозили автобусами, пригрозили увольнением). Массовка, судя по оценкам наблюдателей, вышла малочисленной, в пределах 10 тысяч человек – капля в людском море, образовавшимся в другом районе белорусской столицы, где собрались свыше 200 тысяч противников режима. Лукашенко обращался к полупустой площади со словами, в которых сквозила беспомощность:

«Дорогие друзья, я позвал вас сюда не для того, чтобы вы меня защитили, хотя не без этого»;

«Не может быть фальсификации выборов с результатом больше 80%. Я стою здесь, как перед богом»;

«Я встаю перед вами на колени впервые в своей жизни. Вы это заслужили» (это была фигура речи, действия не последовало);

«Если кто-то хочет отдать страну, даже когда я буду мертвым, я не позволю вам»;

«Помните: загубите не Лукашенко, а первого президента – это будет начало вашего конца».

Несмотря на драматизм событий минувшей недели, их кульминация, вероятно, еще впереди. Лукашенко не сдается, и его боевой настрой до некоторой степени передает обращение к президенту Путину за военной поддержкой на экстренный случай. В подобных обстоятельствах возможно обострение конфликта – и революция уже необязательно будет мирной, как на том настаивают профсоюзные лидеры. Какой бы оборот ни приняли события в Белоруссии, Россия будет следить за ними с особым вниманием – буквально с замиранием сердца. В свежих Хрониках госкапитализма: