Евгения Ефимова. Фото: личный архив

Евгения Ефимова. Фото: личный архив

Евгения Ефимова, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник лаборатории нейробиологии и молекулярной фармакологии Института трансляционной биомедицины СПбГУ, рассказала Republic об изучении следовых аминов, последних нейробиологических исследованиях и потенциальном лекарстве от шизофрении, а также о важности популяризации науки.

– Над чем работает ваша лаборатория?

– Мы занимаемся нейрохимией: смотрим, что на химическом уровне происходит в нашем мозге и как это можно использовать. Например, для лечения болезней. Сейчас мы занимаемся интересной и малоизученной системой нейромедиаторов – следовыми аминами. Эти вещества открыли уже довольно давно, но до недавнего времени их считали просто продуктами разложения. Однако в 2001 году обнаружилось, что к следовым аминам у клеток есть специальные рецепторы – белки, улавливающие сигналы. А значит, они все же имеют какую-то физиологическую функцию, как и классические амины – дофамин, серотонин и норадреналин.

– И какая это функция, вы уже выяснили?

– Пока что мы начали, скажем так, только подходить к этому. Со следовыми аминами сложнее, чем с классическими. Например вокруг дофамина – нейромедиатора, который входит в систему вознаграждения, – выстроена целая дофаминовая система. А следовые амины – это группа веществ, образующая отдельную систему. К ним у человека есть 6 типов рецепторов, у мышей – 9, у рыб – за сотню, а у дельфинов их вообще нет. Почему так, пока что непонятно.

Так вот, буквально через пару лет после открытия этих рецепторов была опубликована научная статья о том, что первый из них, TAAR-1, есть в нервной системе. А остальные, как сочли тогда, отвечают исключительно за восприятие запахов, вызывающих инстинктивные реакции, – таких как запах хищника или запах особи противоположного пола. После этого первый рецептор стали активно изучать и показали, что он может оказывать воздействие на дофаминовую систему, регулировать ее работу. А нарушения в работе дофаминовой системы связывают с целым рядом заболеваний – в том числе с шизофренией и СДВГ.