mid.ru
Главным событием недели стало выступление Ангелы Меркель, огласившей выводы экспертов о причинах состояния Алексея Навального. Обычно аккуратная в публичных высказываниях немецкий канцлер на сей раз объявила «очевидным», что политик является «жертвой преступления», и что «вне всякого сомнения» его отравили ядом из группы боевых отравляющих веществ «Новичок».
«Его хотели заставить замолчать. И я резко осуждаю это от имени всего федерального правительства. Российское правительство должно немедленно объяснить произошедшее», – потребовала глава ФРГ.
К позиции Меркель присоединились другие европейские лидеры. И даже президент США Дональд Трамп, избегавший комментариев о Навальном все последние дни, в пятницу был вынужден признать, что еще до непосредственного ознакомления с «цифрами и документами», которые, по словам хозяина Белого дома, американское правительство должно получить в ближайшее время, у него нет поводов сомневаться в заключениях немецких специалистов об отравлении оппозиционера. Все ожидали реакции Москвы.
При всей своей безыскусности российская пропаганда (как и ее дипломатическая надстройка) довольно алгоритмична – что бы ни случилось, она придерживается стандартного сценарного плана, содержащего некий набор контраргументов, сомнений, взаимных претензий, процедурных оговорок и альтернативных версий. Но та же механика, которая худо-бедно позволяет Кремлю отражать удары в относительно мирное время, в момент кризиса делает позицию российских властей еще более слабой и уязвимой, чем она есть. Так было с неудачной командировкой сотрудников ГРУ в британский Солсбери и их поистине неподражаемым интервью на Russia Today, так обстоит дело сейчас.
В итоге на минувшей неделе мы могли наблюдать впечатляющую по своей бессодержательности полемику высокопоставленных представителей путинского государства со здравым смыслом.
Почему на фоне открытых заявлений мировых лидеров о покушении на политическое убийство – да еще с применением запрещенного химического оружия – российские власти отказываются возбуждать уголовное дело и проводить расследование?
Министр иностранных дел Сергей Лавров: «Нас обвиняют в том, что мы не расследуем эту ситуацию. Это неправда. Начиная с того же дня, когда это все произошло, наше МВД запустило доследственную проверку, а следствие может начаться, когда будет установлено, что произошло». (Фонд борьбы с коррупцией обратился в Басманный суд с претензией на бездействие сотрудников Следственного комитета при проверке заявления о возбуждении уголовного дела. Суд, естественно, отказался удовлетворить жалобу юриста ФБК).
Что позволяет отвергать версию отравления после того, как берлинская клиника Charité, одна из старейших и авторитетнейших в мире, обратилась за помощью к экспертам токсикологической лаборатории Бундесвера и британской лаборатории аналогичного профиля в Портон-Дауне, и уже там сделали (или подтвердили) однозначные выводы на этот счет?
Официальный представитель МИД РФ Мария Захарова: «Как вы считаете, задал ли наш посол [в ФРГ Сергей] Нечаев немецким коллегам тот самый вопрос, который волнует сейчас очень многих: а где факты, где формулы, где хоть какие-либо данные? Отвечу: да, задал. Как вы считаете, какой ответ он получил от немецких коллег? Никакой. Ни фактов, ни данных, ни формул, ни материалов, ни справок. Ровным счетом ничего» (Глава МИД ФРГ Хайко Маас уже успел отреагировать на это обвинение в интервью телеканалу ARD, пояснив, что «в речь идет о личных данных, полученных в результате исследований, и разрешение на их передачу должен дать тот, кому они принадлежат». В данном случае это клиника Charité. Со своей стороны немецкий МИД согласовал выдачу запрашиваемых Россией данных) / «Пока уверенности в том, что в Германии не ведут двойную игру, нет, ведь Управление юстиции Берлина, которое отвечает за рассмотрение вопросов оказания правовой помощи, только в пятницу получило от властей ФРГ запрос Генпрокуратуры России». (Неспешность германской стороны, в чем российский МИД надеется увидеть отсутствие твердых доказательств, на деле является лишь отголоском предыдущего опыта взаимодействия двух государств в правовой сфере: «Запросы генеральной прокуратуры Германии по поводу нескольких очень нашумевших случаев остались тоже без ответа со стороны России, – напомнила редактор Spiegel TV Анна Садовникова в интервью Коммерсантъ FM. – Например, по поводу убийства чеченского полевого командира Зелимхана Хангошвили в Берлине).
Но если немецкие эксперты так уверенно связывают произошедшее с “Новичком”, то почему бы по крайней мере не отнестись к версии европейских коллег с должным уважением (признаком чего могла бы стать элементарная пауза в бесконечных рассуждениях российских медицинских чиновников о заведомо некриминальном характере диагноза Навального)?
Главный токсиколог Омской области и Сибирского федерального округа Александр Сабаев: “Данная ситуация могла быть спровоцирована [чем угодно]: диетами, алкогольными, может быть, эксцессами, о которых мы не знаем. Могла быть спровоцирована стрессовым состоянием, переутомлением. Она даже могла спровоцироваться температурным фактором – то есть длительное пребывание на солнце, предположим, или наоборот, в переохлаждении. Любые внешние факторы могли подтолкнуть к тому, что какое-то ухудшение началось внезапно. Даже банальное отсутствие завтрака. Сам формат нарушения метаболического статуса превалировал над углеводным обменом. Это высокий уровень сахара в крови, высокий уровень диастазы в моче, высокий уровень амилазы в сыворотке крови, высокий уровень молочной кислоты. Эти параметры никаким образом с “Новичком” не связаны и ничего общего с ним не имеют”. (Как пишет Der Spiegel, ссылаясь на врача, проинформировавшего правительство Германии о результатах исследования анализов Навального, яд был обнаружен в образцах крови, мочи и на коже политика, а кроме того, на бутылке, которую Навальный взял с собой в поездку – как сообщается, ее сохранили и передали специалистам в Берлине родственники оппозиционера).
И все же если сила полученных доказательств, которые рано или поздно передадут России, сделает неуместными любые другие гипотезы, что тогда?
Член Комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Андрей Луговой: “Если там нашли что-то связанное с “Новичком”, то, вероятнее всего, это было в этой [берлинской] клинике ему введено. Медсестра, врач могли любую отметку оставить, если они хотели реально отметить каким-то образом Навального отравляющим веществом. Я уверен, что именно так и произошло”. (Ничего не меняется: “Следы полония ведут из Британии в Россию, а не наоборот”, – утверждал 13 лет назад Луговой, подозреваемый Великобританией в убийстве экс-офицера ФСБ Александра Литвиненко).
Зачем Германии открыто идти на острый дипломатический конфликт с Россией, не будь в ее распоряжении по-настоящему веских, исчерпывающих доказательств совершенного преступления с применением конкретных нервно-паралитических отравляющих веществ, доступ к которыми имеют только российские спецслужбы?
Директор Службы внешней разведки Сергей Нарышкин: “Если президент Лукашенко заявил [о якобы перехваченном разговоре Варшавы с Берлином, в котором обсуждалась фальсификация отравления Навального с целью “отбить охоту Путину сунуть нос в дела Беларуси”] значит, он имел на это соответствующие основания. Я со своей стороны вполне допускаю это”.
Председатель Госдумы Вячеслав Володин: “Совершенно очевиден вопрос: зачем России желать смерти Навального, если наша страна сделала все, чтобы спасти его жизнь?Происходящее вокруг ситуации с Навальным все больше доказывает, что это спланированная акция против России, чтобы в результате ввести новые санкции и попытаться сдержать развитие нашей страны. Евросоюзу, государствам НАТО, очевидно, не нравится, что экономика России с каждым годом укрепляется, растет ее влияние на мировые процессы”.
duma.gov.ru
Ничто не указывает на то, что поток демагогии, лукавства и просто глупости быстро иссякнет. Напротив. Трудно допустить, чтобы кто-то в российском истеблишменте до сих пор питал иллюзии относительно степени доверия к любым объяснениям Москвы на Западе. Внутриполитические разногласия в ЕС и известная напряженность в европейско-американских отношениях отступают перед общим восприятием политики Кремля как не имеющей ничего общего с честной игрой в чем бы то ни было – не исключая попыток пролить свет на историю покушения, совершенного на главного оппонента президента Путина. Поэтому официальные спикеры будут работать на внутреннюю аудиторию, которой, как искреннее могут полагать наверху, легко скормить любую трактовку событий.
Побочный эффект такого процесса – имя Навального ежедневно звучит в эфире центральный каналов и не сходит с первых полос прокремлевской периодики. В лентах государственных информагенств политик фигурирует в основном как “блогер”, а газета “МК”, например, потчует читателя статьями под заголовками вроде “К зиме могут подорожать продукты: на цены повлияет болезнь Навального”. Однако из 83 упоминаний (само собой, негативных) политика с 2012 года в эфире “Первого канала” 19 приходится на последние две недели. Аналогичная статистика сайта “России-1”: 23 из 41-го сюжета и ток-шоу за все время. И подобный всплеск мы наблюдаем при и без того нарастающей популярности лидера оппозиции в период пандемии, подтвержденной социологическими исследованиями.
Рост недоверия и в целом негативного отношения населения к федеральной власти за последние месяцы резко усилился, отмечалось в июньском докладе “Новый спектр политических настроений в российском обществе в 2020 году”, подготовленном независимой исследовательской группой Сергея Белановского. И эти выводы, заметим, были сделаны еще до волны хабаровских протестов, поражающих воображение событий в Белоруссии, повторного обвала рубля – и как следствие, прогрессирующей российской бедности. Согласно обнародованным на неделе расчетам Института “Центр развития” ВШЭ, покупательная способность россиян снизилась по итогам второго квартала до десятилетнего минимума: население вынуждено экономить на таких продуктах, как белый хлеб, говядина, рыба, рис, яблоки, молоко, сливочное масло, чай. Когда спикер Володин заявляет, что обвинениями в отравлении Навального коварный Запад подло мстит России за укрепление ее экономики, подозреваю, что даже граждане, привыкшие верить телевизору больше, чем холодильнику, невольно начинают испытывать сомнение – и кто знает, возможно, интерес к личности самого оппозиционера, деятельность которого вынуждает сейчас власть так неуклюже изворачиваться. В свежих Хрониках госкапитализма:
