Тут важный момент, на мой взгляд, не проговорен - почему именно частушки стали основной формой реакции. Александра пишет, что они так быстро распространялись, потому что 1) привлекли внимание "нелепостью": "Но можно привлечь внимание и текстом не страшным, но содержащим когнитивный диссонанс, то есть создать текст с потрясающей нелепостью, которую ты не ожидаешь встретить в обычном рассказе, например, о свидании", 2) "переворачивают ситуацию", давая тем самым удовлетворение побежденному, 3) имеют рифмованную краткую форму, удобную для запоминания и передачи. Мне кажется, тут еще дело в том, что это традиционно (кон. 19-нач. 20, время фиксации) легитимный - именно для женщин (т.е. подчиненных в патриархальной культуре) - способ выражения своей позиции по отношению к ситуации, в которой она оказалась, выражения своих чувств - не только негативных, кстати (и в любви можно было так признаться). Соперницу уязвить, подколоть кавалера, осмеять и унизить "изменника". Вообще говоря, единственный легитимный способ для женщины публичной демонстрации своих чувств и позиции, после которой они должны быть приняты и учтены сообществом (см. Прагматику фольклора С.Б. Адоньевой). Поэтому именно частушки (к которым добавились хайку и, наверное, пирожки - но их я не видела), а не анекдоты, поэтому принципиально от женского лица, поэтому перевод в ситуацию интимного свидания (гениальность автора идеи / первой частушки в том, что она(а) увидел(а) аналогию сцены задержания и сцены интимного свидания (объятия, телесный контакт) и перевела ее в форму фольк. текста, и тематика, и задачи которого подходят как нельзя лучше). Дело не в когнитивном диссонансе, это способ унизить противника, переведя ситуацию в сексуальный фрейм, но не в виде прямой агрессии (матерная брань), а в виде игровой агрессии. Ну да, одна из форм символического сопротивления, оружие слабых, но со своей спецификой, которая попала в несколько "пазов" ситуации и потому так выстрелила.