Кушетка для смертельной инъекции в федеральной тюрьме максимально строгого режима в штате Нью-Мексико
Фото: Ken Piorkowski / Wiki
Да, мы согласны: содержание этого отрывка из книги «Всё возможное: Как врачи спасают наши жизни» (выходит в сентябре в издательстве Альпина нон-фикшн) явно противоречит ее же названию: речь тут идет не о спасении жизней, а о прямо противоположном — врачебном наблюдении за смертной казнью, а то и участии в ней.
Одно из множества неразрешимых противоречий, связанных со смертной казнью, заключается в том, что соучастие в умерщвлении человека (пусть даже «законном», совершаемом по приговору суда) абсолютно несовместимо с принципами медицинской этики. Даже вокруг процедуры эвтаназии, когда это умерщвление совершается по желанию самого пациента (как правило, ради избавления от невыносимых страданий), не прекращаются этические дебаты, и эта процедура до сих пор узаконена далеко не во всех цивилизованных странах. Что уж говорить о казни.
С другой стороны, милосердие требует, чтобы при убийстве осужденного (даже «самым гуманным» способом) присутствовал врач, который, возможно, сможет облегчить последние секунды его жизни.
Во фрагменте главы «Врачи в камере смертников», который мы публикуем с любезного разрешения издательства, автор книги обсуждает этот парадокс, кратко описывая эволюцию методов смертной казни в США — и убедительно показывает, что «на 100% гуманного» способа убить человека не существует.
Атул Гаванде (Atul Gawande) — американский хирург-эндокринолог, инноватор в области общественного здравоохранения и автор нескольких медицинских бестселлеров. По-русски издавались его книги «Тяжелый случай» и «Все мы смертны».
