Выставка сожженной российской техники в Киеве

Выставка сожженной российской техники в Киеве

Aleksandr Gusev/Keystone Press Agency/Global Look Press

Россия стягивает дополнительные войска в Луганскую область. Эксперты Института военных исследований США (ISW) сообщают, что российские военные концентрируют силы с разных направлений, чтобы окружить этом районе несколько небольших украинских подразделений. О вероятности такого варианта развития событий Фарида Курбангалеева поговорила с военным экспертом — бывшим командующим сухопутными войсками Латвии, полковником запаса Национальных вооруженных сил Латвии Игорем Раевым. Он также рассказал, какую угрозу для Украины представляют российские «Сарматы», почему российская авиация оказалась «слабым звеном», какие задачи российские военные выполняют явно «для галочки», и что понадобится Украине для победы.

— На Донбассе сейчас идут самые ожесточенные бои. Насколько велик шанс, что российские войска могут окружить украинскую группировку в районе Северодонецка?

— Такая угроза существует. На днях российская армия на многих участках перешла в наступление и смогла занять много новых позиций. Положение украинских войск в Луганской области ухудшилось. После взятия Попасной российским войскам удалось развернуть свое наступление и на север, и на восток, и на юг. Особенно успешно они продвинулись в южном направлении, где им удалось обрушить оборону в районе Светлодарска.

В течение трех предыдущих месяцев российская армия в этом направлении не могла продвинуться ни на сантиметр, а сейчас украинским войскам, скорее всего, придется оставить все эти хорошо подготовленные оборонительные позиции и отступать в сторону Бахмута.

Причем, если мы говорим об окружении Северодонецка, то нужно сразу говорить и о Лисичанске, потому что это агломерация двух городов. Между этими городами протекает река Северский Донец — она разделяет эту агломерацию на две части. Несколько дней назад российской армии удалось уничтожить один из трех мостов, который соединял Северодонецк и Лисичанск, и это серьезно ухудшило позиции украинской группировки. Во-первых, возможности ее снабжения, а во-вторых, ее отступления, если оно будет необходимо.

— Чем в целом грозит прорыв украинской обороны?

— Все зависит от того, каким образом российским войскам удастся развить наступление после прорыва. Это может закончиться ничем, как было с прорывом между Великой Навоселкой и Гуляй-Полем на юге. Они прорвались, прошли 15–20 км, но украинцы подтянули резервы и остановили их. В принципе, никакого движения, и даже никаких предпосылок к тому, что какое-то наступление в этой районе пройдет, нет. И если Россия что-то кардинально не поменяет, мы ничего в этом направлении, скорее всего, не увидим.

Но есть и второй вариант — наподобие того, что произошло под Светлодарском. Российские войска взяли Попасную, которая была частью линии украинской обороны, и стали наступать на юг. В тот момент, когда они пробили брешь под Попасной, они вышли во фланг всей оборонительной линии украинских войск. Троицкое, Воздвиженка, Мироньевка — все это сложилось как карточный домик, потому что оборона во фланг не способна сопротивляться такой концентрации войск и такому организованному наступлению.

Я надеюсь, что все это закончится только [взятием] Светлодарска, и украинским войскам удастся это все локализовать и создать новую линию оборону — где-то на полдороги к Бахмуту. И очень важно, чтобы они могли защитить тот фланг, который охраняла светлодарская группировка. Иначе может посыпаться весь фронт.

Но для такого развития событий нужны и другие предпосылки. Грубо говоря, десять солдат не могут этого сделать. Скорее всего, [российская] группировка, которая взломала оборону под Светлодарском, пойдет в сторону Бахмута и остановится на той линии обороны, которую там создадут украинцы. Для того, чтобы дальше атаковать во фланг, российским войскам нужны дополнительные силы, которых на данный момент мы в большом количестве не видим. Да, это успех [российской армии] на данный момент, но он может остаться локальным. Если россиянам удастся перебросить туда достаточные войска, тогда ситуация может значительно ухудшиться.

Карта боевых действий от ISW на 24 мая

Institute for the Study of War

— На этом фоне выглядят любопытными результаты нового расследования, которое выяснило, что сейчас в Украине воюют все способные идти в наступление подразделения российских вооруженных сил. Некоторые медиа заговорили о том, что «у России скоро кончится армия», насколько обоснованы такие заявления?

— Скажу одну простую вещь: у Россиия на данный момент срочную службу проходит порядка 250–270 тысяч солдат. А это не армия? Да, на данный момент российские власти не хотят их [массово] вовлекать в боевые действия и не хотят заниматься мобилизацией. Но если предположить, что Россия все же привлечет эти ресурсы, она удвоит контингент, который сейчас воюет в Украине.

Да, срочная служба, да, слабо подготовленные… Но в любом случае, эти люди могут пополнить до полного штата бригады и батальоны, которые после этого смогут выполнять гораздо более сложные задачи. Это может кардинально поменять соотношение сил на театре боевых действий, а значит, изменить их ход. Поэтому говорить, что российская армия разгромлена, выдохлась и больше ничего не может — очень опрометчиво. Как же она не может, если наступает практически по всем фронтам?

Я понимаю, что все сейчас хотят поддерживать Украину и показывать происходящее там в положительном свете, но надо смотреть фактам в лицо. Пока единственная серьезная военная победа [украинской армии], которую мы видим — это контрнаступление под Харьковом. В данный момент оно тоже остановилось, потому что украинцам пришлось срочно перебрасывать свои войска под Северодонецк и Лисичанск. И теперь уже российские войска перешли в контрнаступление [под Харьковом].