Сергей Кириенко / kremlin.ru
Вторая волна «частичной мобилизации», планы которой на неделе получили косвенные подтверждения (частично опровергнутые), официально до сих пор не объявлена. Весь декабрь власть хором утверждала, что проводить ее не планирует — причем в сравнении с сентябрем более уверенно и даже «искреннее», как выразилась спикер Совфеда Валентина Матвиенко («Я вам честно скажу как член Совета безопасности…»). Когда все зависит от решения одного единственного человека, остальное — включая нарочито скупые реплики путинских депутатов и чиновников — можно списать на общие соображения («Для этого нет никаких предпосылок и условий») и просто нежелание отвечать на прямой вопрос, ведь, по словам кремлевского пресс-секретаря Дмитрия Пескова, «все на этот счет было много раз сказано».
Тем не менее, при очередном повышении ставок Владимиром Путиным власть может пойти на любой шаг, какой посчитает нужным, независимо от социальных последствий. А движение к новой мобилизации, не первой и, возможно, не последней, уже читается в тихих приказах Минобороны и громких депутатских инициативах. Понятно, кто в данном случае интересует Кремль прежде всего. Остающаяся в стране молодежь, включая подростков — завтрашних новобранцев. Неизбежные страхи, душевные колебания и уж тем более антивоенные умонастроения в этой возрастной группе вызывают — и куда больше, чем угрозы жизни и здоровью — повышенную озабоченность режима. Но не только. Предпринимаются еще и активные действия, чтобы подготовить боевой резерв к участию в том, что власть по прошествии почти одиннадцати месяцев механически продолжает называть «специальной военной операцией». Методы, темпы, масштабы, а главное, непрерывность комплектования вооруженных сил на глазах становятся центральным пунктом государственной повестки.
