Р. Рейган и М. Горбачёв отдыхают на ранчо Рейганов в Калифорнии, 1992 год. Фото: Bob Galbraith
Сегодня, в разгар войны с Украиной, очевидно, что внешняя агрессия, начатая Владимиром Путиным, во многом стала возможной благодаря особенностям его внутриполитического режима. Но в какой степени он выстроил его сам, а в какой — лишь развил заложенные ранее тенденции? Портал Дekoder, с разрешения которого «Мнения» публикуют этот цикл статей, попросил историков, политологов и социологов рассказать о 1990-х — как о времени, когда «все начиналось». Это третий текст из цикла, в котором историк и американист Иван Курилла напоминает, как и когда в России появились антиамериканские настроения, кто их использовал, поддерживал и развивал, и вообще, who is the bad guy? (Здесь можно прочитать первый текст, где политолог Владимир Гельман объясняет, как в девяностые был заложен фундамент для будущего авторитарного поворота, а тут — второй, где историк культуры Илья Калинин деконструирует миф о «лихих девяностых» и вспоминает его авторов).
Отношение россиян к США вплоть до распада СССР было амбивалентным. Существовало три способа рассуждать об Америке. Революционеры и радикальные реформаторы видели в ней страну-утопию, в которой осуществлены все мечты. Консерваторы и государственники в периоды неуверенности в своем положении испытывали страх, особенно усиленный холодной войной: им США представлялись не только «разлагающим примером» (который, наоборот, так привлекал революционеров), но также экономическим соперником и вероятным противником на поле боя. Наконец, правительственные реформаторы начиная с эпохи Николая I смотрели на США как на источник технологий и методов, позволявших повысить экономическую эффективность.
В ходе перестройки реформаторов «горбачевского призыва» постепенно теснили (и в 1991 году полностью удалили из руководства страны) революционеры «ельцинской команды». При этом те и другие принадлежали к традиции, позитивно относившейся к американскому примеру. А консерваторы, опасавшиеся США, потерпели полное фиаско вместе с ГКЧП. Перестройка пробудила в элитах надежды на то, что Россия «вернется в европейскую цивилизацию» в союзе с США. Эти надежды поддерживались стремительным политическим сближением руководства двух стран. В 1990 году Москва поддержала Вашингтон в вооруженном ответе на иракское вторжение в Кувейт — что было бы совершенно исключено в рамках той картины мира, что доминировала всего за пять лет до этого момента.
На протяжении 1990-х критика реформаторов лишь изредка использовала антиамериканские лозунги или обвинения — потому что
антиамериканизм не был популярен.
