Еврейская школа в Дербенте, 1925
Фото: Menahemov / Wiki
В бесконечном потоке обывательских, шовинистских, да и просто глупых комментариев в социальных сетях по поводу погрома в Махачкале крайне редко появляются тексты настоящих экспертов, содержащие взвешенный и профессиональный анализ событий.
Один из таких текстов — недавно размещенный в ФБ комментарий известного этнографа и переводчика Валерия Дымшица. С любезного разрешения автора публикуем этот важный текст в открытом доступе.
Предуведомление к предуведомлениям.
Я всегда хотел написать текст, состоящий из одних предуведомлений и предисловий.
Предуведомление первое.
Для экономии места не буду после каждого предложения писать «по моему мнению», или «я полагаю», или «как мне кажется». Если кому-то помстится, что я провозглашаю истину или думаю, что ее провозглашаю, вернитесь к этому предуведомлению.
Предуведомление второе.
Я полагаю важным для себя высказаться о вчерашних событиях в Махачкале, потому что я с 1994 года (с большими перерывами) занимаюсь историей, культурной и социальной антропологией горских евреев. Написал на эту тему книгу и несколько статей. С 2019 снова вернулся к горско-еврейской проблематике. В период с 2019 по 2023 год шесть раз был в экспедициях на Северном Кавказе. Я думаю, что обладаю в этой области некоторыми специальными знаниями; мой профессиональный долг состоит в том, чтобы высказаться о происходящем.
Предуведомление третье.
Как известно, презумпция невиновности в социальных сетях не ночевала, поэтому вынужден (испытывая чувство некоторого унижения) заявить, что все, кому привидится в моем тексте тень исламофобии, неуважения к народам Кавказа или, прости господи, начальстволюбия, могут смело сами себе сказать: «Привиделось».
Предуведомление четвертое.
Я давно не видел в Сети столько (благо)глупостей, сколько было высказано о происходящем/произошедшем.
Теперь по существу.
1. «На Кавказе нет / никогда не было антисемитизма»
В любой стране, в которой исторически существует/существовала еврейская община, есть/был антисемитизм. Здесь не место и не время обсуждать, почему это так. Примем как данность. Утверждение «на Кавказе никогда и т. д.» основано на колониальной оптике (см. «Ориентализм»), на умилительном мифе о «благородном дикаре», который живет в своем кавказском раю, как Адам до грехопадения. Сказать «на Кавказе никогда и т. д.», это все равно, что сказать, что жители Кавказа — не совсем люди.
Дальше в ход идут стыдные аргументы про кавказское гостеприимство, хлебосольство и дружбу народов. Взгляд советского туриста и курортника — самый, конечно, подходящий для оценки межэтнических и межконфессиональных конфликтов. Чемпионский довод, увиденный мной сегодня в ФБ: в Дагестане никогда антисемитизма не было, а кто сомневается, пусть посмотрит фильм «Мимино» про дружбу народов. Как вы понимаете, сам бы я такое выдумать не смог.
Кстати, гомерическое гостеприимство — рудимент традиционного общества, а традиционное общество, врастающее в модерн, чревато большими неприятностями, о чем ниже.
Гонения на горских евреев заставили их переселиться под защиту тюркских (Дербент, Куба) или русских (Нальчик, Кизляр, Грозный и т.д.) крепостей. До революции были и погромы, и кровавые наветы. Проклятый царизм в качестве ответчика просьба не предлагать: кавказские евреи не подпадали под российское дискриминационное законодательство о евреях. Горские евреи очень сильно пострадали от погромов в Гражданскую войну. Множество сельских поселений были вырезаны полностью. Ситуация напоминала Украину в 1919 году.
А вот более близкое послевоенное время.
В августе 1960 года в Буйнакске (Дагестан) была опубликована газетная статья «Без бога — широкая дорога» некоего Д. Махмудова. В ней утверждалось, что евреи покупают 5–10 граммов мусульманской крови, разбавляют ее в большом ведре воды и продают другим евреям. Содержание этой статьи в тот же день было передано по местному радио. Дело едва не кончилось погромом. Евреи Буйнакска дошли до Политбюро. Для того чтобы разрядить обстановку, потребовалось вмешательство Москвы.
Во время Шестидневной войны в мечети Дербента прошло собрание, посвященное осуждению Израиля, на нем с речами выступили председатели колхозов, директора заводов и фабрик, которые призвали власти «нанести удар по агрессору». Народ на улицах понял эти слова как разрешение нападать на евреев, и в городе запахло погромом. Евреи обратились к властям с просьбой о защите, кроме того, они организовали отряды самообороны на случай нападений. В тот раз обошлось. Ничего не напоминает?
Позавчера в Махачкале происходило нечто ужасное, но пока, слава богу, локальное. В 1993–1994 годах происходило такое, что нынешнее — это даже не цветочки, а бутончики.
Евреи Дагестана и Кабарды испытали жесткий силовой прессинг (угрозы, похищения, убийства), в результате чего вынуждены были покинуть свои дома и квартиры, часто бросив всё. Гуманный вариант: человеку давали 24 часа на сборы и советовали оставить ключи от квартиры под ковриком. Негуманный — сами понимаете. Можно я обойдусь без подробностей?
Евреи бежали в Израиль, Москву и Пятигорск. В Дагестане исчезли общины Буйнакска, Кизляра, Хасавюрта. Например, четырехтысячное еврейское население Буйнакска покинуло город меньше чем за полгода. Это очень хорошо видно по синагоге. Такие помпеи, где на школьной доске в вестибюле (там была воскресная школа) не дописано слов на иврите. Еврейское население Дербента уменьшилось с 17 тысяч до 2 тысяч. За всем этим стоял, конечно, криминал, но обоснования (нельзя же отнимать чужую собственность, а то и жизнь просто так) были самые что ни на есть антисемитские.
Это Москва была тогда, в начале 1990-х, виновата? Это кто-нибудь тогда заметил? Правильно, не до того было — выживали, да и социальных сетей тоже еще не было.
Знать об этом не обязательно — тем более что шашлыки такие вкусные, гостеприимство такое широкое, какой уж тут антисемитизм.
2. Что подогревает современный кавказский антисемитизм?
Антисемитизм (как и прочие подобные фобии) — не идеология, а дремлющий элемент сознания. Вроде нормальной микрофлоры, которая становится патогенной, стоит организму-хозяину ослабеть. Никто никого не любит (и не обязан), все про всех знают массу гадостей и гадких мифов, но живут мирно и дружно, ходят друг к другу в гости и на свадьбы и т. д.
Вам рассказать, сколько десятков раз я записывал в Украине сюжеты о добавлении крови в мацу? (Вот и я подумал, что сейчас будет некстати.) И что из этого следует? — Ничего. Но вот наступает кризис — социальный, экономический, религиозный, политический, а лучше все сразу. И понеслось.
Самое страшное, если такое обострение случается в обществе с незавершенной модернизацией (это как раз Северный Кавказ), когда масса сельского населения продолжает переселяться в города. Переселенцы сохраняют традиционные предубеждения, но утратили традиционные сдержки и противовесы, они дезориентированы, они требуют часть городского пирога, но не очень знают, как эту часть откусить, они попросту бедны, часто без работы, окормляемы всякими сомнительными проповедниками, молоды, легко мобилизуемы и т. д.
Дагестан это, или Египет, или какая-нибудь Бразилия — значимые, но частности. Для старожильческого городского населения сосед-иноверец — конкурент, но и ресурс, и в конце концов у всех есть общая полисная идентичность и полисный патриотизм. Для «понаехавших» же горожанин — мишень, горожанин-иноверец — мишень вдвойне.
Болезнь недомодернизированных обществ — это быстрый рост столичных городов (Каир, Мехико, Рио, Москва, далее везде), так сказать, демографическое ожирение, потому что только в таких городах можно получить некоторый дополнительный ресурс, который до периферии не доходит.
Махачкала как раз из таких городов. За последние 10 лет численность населения увеличилась в полтора раза — до 600 тысяч. На самом деле с ближними пригородами — миллион. Треть населения республики. Это плохая ситуация. Нездоровая. Большинство — приезжие, недавние приезжие. Понятно, что в таком постколониальном городе найти 2 тысячи гопников легче, чем где-либо.
У всех (у меня тоже) есть неконтролируемая эмоция, основанная на идентичности. Я переживаю происходящее в Израиле очень тяжело просто потому, что я еврей. (Я не нарочно, так вышло.) У меня там друзья и родственники. Понятно, что и мусульмане то, что происходит с населением Газы, переживают острей, чем я — который ему, этому населению, тоже сочувствует, но несколько отвлеченно. Сочувствие единоверцам — понятная эмоция, заслуживающая уважения, но к погромам отношения не имеет. Между прочим, аэропорт Махачкалы был разграблен дотла. Этот грабеж не особенно помог страдающим мусульманам Палестины.
3. «Погром устроило/спровоцировало начальство»
На мой взгляд, самая стыдная и самая часто повторяемая на разные лады мысль в фейсбуке. Во-первых, она совершенно зеркально отражает идеологию начальства, столь нелюбимого фб-общественностью. Начальство-то твердо уверено: народ никакой субъектностью не обладает, без закулисных кукловодов ничего не происходит, всюду лежат приманкой печеньки Госдепа. На следующий же день Путин сказал: погром в Махачкале инспирирован американскими спецслужбами, а ему в ответ летит — это ты сам все затеял. Полное равенство по модулю
И как же, между прочим, нужно не уважать людей, не важно каких, плохих или хороших, чтобы считать, что они настолько лишены субъектности, что без науськиваний начальства шага не сделают. Это (см. выше) все та же колониальная оптика: благородный дикарь в природном своем состоянии извергает водопады гостеприимства и дружбы народов до тех пор, пока злое начальство из Москвы не научит его плохому.
Можно считать, что человек поступает дурно, можно его за это ненавидеть, даже можно убить в целях самообороны, но нельзя перестать видеть в нем человека, который сам принимает решения — дурные или добрые, и сам несет за них ответственность.
Конечно, начальство — центральное и местное — несет политическую ответственность за все, что происходит в стране и регионе, а когда это начальство сложно сменить путем электоральной процедуры, несет ее вдвойне. Можно сказать, что Дагестан — бедная республика с массой социальных и экономических проблем, которые не решаются десятилетиями, что губернатор прислан из Москвы, что закручивание гаек в Дагестане началось раньше, чем в целом по России. Много чего еще можно сказать.
Но прямой вины — ни на местной, ни на центральной власти — нет. Более того, начальство меньше всех заинтересованно в такого рода эксцессах, потому что оно:
а) только что восславило уникальную межконфессиональную гармонию, которая царит в наших палестинах в отличие от ихних палестин;
б) борется с нацизмом, что делать на фоне погромов не вполне удобно;
в) самое главное, свято оберегает свою монополию на насилие.
Если нам кто-то не нравится, это совершенно не значит, что этот кто-то вершит все зло в мире. Вера в то, что президент РФ отвечает за все дурное, что происходит на свете, — есть извращенная форма культа личности. Этого только не хватало.
P.S.
Горские евреи — последний еврейский этнос, который все еще живет «у себя дома», то есть на Кавказе, и в основной массе продолжает говорить на своем языке. Если горским евреям под угрозой насилия придется окончательно покинуть Кавказ — это будет не только трагедией для каждого отдельного беженца, для каждой семьи. Это будет окончательным крахом диаспоры как особого типа культуры. Это будет огромная потеря для меня как для исследователя. Я, как всегда, продолжаю эгоистически думать о себе.
P.P.S.
Я очень люблю Дагестан, ностальгически покупаю на Васильевском острове чуду, мечтаю снова увидеть горы и Каспийское море и от всей души желаю Дагестану и всему Северному Кавказу мира и процветания.
Что еще почитать:
«Акцент, сальная улыбочка, гипертрофия мелких страстей»: переосмысление советской колониальной ксенофобии в фильме Леонида Гайдая «Кавказская пленница».
«Ты, парень, не туда приехал — религии никакой здесь не найти»: отрывок из книги Сергея Штыркова «Религия, или Узы благочестия».
Дагестанская семья переходит польскую границу: отрывок из книги А. Нуне «Кем считать плывущих».
