Орден отдельно, слава отдельно. Как и за что награждают в России

Сегодня страна узнала имя очередного своего героя. В интервью «Комсомольской правде» министр обороны РФ Сергей Шойгу рассказал, что еще в 1999 году «за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга в экстремальных ситуациях» получил медаль «Золотая Звезда», которая вручается Герою России за участие в миротворческих операциях. Должно быть, кому-то покажется странным, что о такой награде чиновник молчал так долго – 22 года. Но правда в том, что для постсоветской России с ее уникальной секретной наградной системой подобное в порядке вещей.

В Гудермесе немного автомобилей, легко разъехаться. Но 14 апреля 2008 года кортежи, мчащиеся по проспекту Терешковой, одной из главных улиц чеченского городка, не пожелали уступить друг другу дорогу. Местные жители слышали свирепое рычание двигателей машин, в которых сидели вооруженные до зубов люди. Неуступчивость привела к ДТП, а затем к ожесточенной перестрелке. Подчиненные Рамзана Кадырова, 32-летнего главы Чечни, противостояли бойцам спецбатальона «Восток» под командованием Сулима Ямадаева, ветерана чеченских войн, в первой из которых тот воевал на стороне боевиков, а во второй – России. До поры влиятельным чеченским кланам удавалось избегать конфликтов. Пока Рамзан, к ужасу правозащитников, энергично укреплял власть дома, Сулим занимался рейдерством в тысячах километрах от малой родины, с которой, впрочем, не терял связи.

Сулим был отстранен от командования батальоном «Восток» в мае 2008 года, а в августе объявлен в розыск. В сентябре в Москве был убит его старший брат, депутат Госдумы Руслан Ямадаев. На самого Сулима совершили покушение в марте 2009 года в гараже одного из приморских жилых комплексов Дубая, куда он бежал после разлада с Рамзаном. Киллер трижды выстрелил в Сулима из позолоченного пистолета Макарова.

Громкое преступление привлекло внимание лучших дубайских полицейских, но вряд ли их удивило. Предсказуемы были и протесты Кадырова, когда начальник полиции генерал Дахи Хальфан Тамими назвал среди подозреваемых депутата Госдумы Адама Делимханова, родственника и правую руку главы Чечни. Чего не могли представить арабы, расследовавшие преступление, так это того, что смертельно раненный Ямадаев – национальный герой. В буквальном смысле: обладатель Звезды Героя Российской Федерации. Высшее звание Сулиму присвоили закрытым указом за пять лет до гибели, как до этого и двум его братьям, Джабраилу (посмертно) и Руслану, награжденным публично. Примерно тогда же Золотую звезду «за героизм и мужество, проявленные при исполнении служебного долга», получил Рамзан, сын еще одного героя, Ахмата Кадырова, представленного к званию посмертно в 2004 году.

Russia Awards

Уже тогда, десять лет назад, как подсчитал британский исследователь Хауден Филлипс, на каждую тысячу россиян приходился один награжденный государством – исключительно высокий показатель на фоне других стран. По количеству государственных орденов (двадцати одного с учетом сохранных советских) Российская Федерация за неполные четверть века догнала СССР и оставила далеко позади Российскую империю. Масштаб награждений тоже впечатляет. Орден Мужества, учрежденный около двадцати лет назад, по оценкам фалериста-исследователя Сергея Шишкова, к 2006 году получили 80 тысяч россиян, и с тех пор – после Абхазии и Южной Осетии, Крыма и Донбасса, – их количество наверняка перевалило за сто тысяч.

Л.И. Брежнев награждает Юрия Гагарина.

Фото: GettyImages / Fotobank

Пятьдесят шесть советских медалей – пока существенно больше того, что успело появиться в новой России. Но это если говорить про федеральный арсенал. За пару часов беглого знакомства с творчеством губернаторов, мэров и провинциальных парламентов можно обнаружить целый мир фалеристики. Российские регионы учредили 32 ордена (многие имеют несколько степеней) и свыше 80 медалей. В Чувашии вовсю награждают орденом «За любовь и верность» (верность – супружескую), а в Подмосковье – орденом «Во славу законности». Его, в частности, получил единоросс Василий Дупак, проходивший обвиняемым по двум уголовным делам (неуплата налогов и мошенничество с землей).

Декан истфака МГУ Сергей Карпов, автор недавно вышедшей книги «Наградные системы мира», замечает, что многие страны перешли на изготовление даже высоких наград из недрагоценных металлов, с использованием красок вместо эмалей. Понимание ценности наград, выраженной в пробе золота и богатстве инкрустаций, уходит в прошлое. В мире, но не в России. Орден Белого лотоса – высший орден Республики Калмыкия, к слову, одной из беднейших территорий страны, изготовлен из золота и платины, щедро украшен бриллиантами и рубинами.

Крупный вклад в наградную статистику вносят общественные, корпоративные и ведомственные награды. Илья Кузьмичев и Александр Трифон не испытывали недостатка в материале для своей книги «Ведомственные награды силовых структур РФ». Только у Минюста и подчиненной ему Федеральной службы исполнения наказаний в сумме не меньше дюжины медалей, включая медаль Федора Гааза за развитие и совершенствование здравоохранения в российских тюрьмах и СИЗО.

Весной 2013 года при горячем одобрении Владимира Путина в стране возродили звание Героя Труда, а вскоре в Госдуму депутаты от «Единой России» внесли законопроект, возвращающий звание матери-героини. Государство явно входит во вкус. Прошлогодний декабрь, на который пришелся пик валютного кризиса, в Министерстве труда и социальной защиты посчитали удачным моментом для обсуждения очередного знака отличия. Если верить чиновникам, система нематериальной мотивации госслужащих нуждается в постоянных дополнениях.

В пользу бедных

Для Бруно Фрея из Университета Цюриха, одного из ведущих западных экономистов, изучающих социальную мотивацию, награды – особый тип валюты. За нее (без существенных затрат со стороны награждающего) покупается долгосрочная лояльность. «Правительства учреждают много наград, чтобы крепче привязать награжденных к своему режиму», – пишет Фрей.

Роль официальных наград тем больше, чем выше степень централизации государства. Швейцарии, говорящей на четырех языках и сотнях диалектов, поделенной на 26 кантонов и около трех тысяч коммун, награды неинтересны. Там даже нет национальной наградной системы. А политически и культурно монолитная Франция, напротив, награждает много и охотно: по данным Хаудена Филлипса, французы делают это в четыре раза чаще британцев.

Общества, предъявляющие повышенный спрос на награды, по наблюдениям Фрея, настроены более или менее патерналистски. В них традиционно сильны позиции левых, а государство опекает бизнес. В противоположность им граждане стран, исповедующих свободный рынок, орденам и медалям предпочитают рост благосостояния. Контраст, считает Фрей, легко ощутить на примере Британии до и после избрания премьер-министром Маргарет Тэтчер, с ее неистовой верой в частную инициативу. Высокий интерес населения к наградам при лейбористах падал по мере либерализации экономики усилиями нового кабинета.

Л.И. Брежнев и Тодор Живков, 1971.

Фото: ТАСС

Русские, по Фрею, почти идеально вписываются в образ нации, заинтересованной в наградах. Население зависимо от власти, которая за последние годы приложила немало усилий, чтобы вызвать у граждан стойкое отвращение к рыночному либерализму. Страна централизована, много людей в форме (только по числу полицейских на душу населения Россия, по оценкам Bloomberg, занимает первое место в мире), а внешняя политика становится все более агрессивной. Все это вместе делает неизбежным спрос на награды – гражданские и боевые. Однако то, что могло стать одним из самых открытых и эффективных инструментов госуправления в современной России, превратилось в нечто другое.

Две системы

Тихий воскресный день 19 марта 2006 года не предвещал сюрпризов. Андрей Ульянов, машинист электропоезда столичного метро, готовился отработать восьмичасовую смену и отправиться домой, в Орехово-Борисово, спальный район на юге Москвы. Ульянов был под землей, когда наверху, точно над перегоном между станциями «Сокол» и «Войковская», по которому на большой скорости двигался поезд Андрея, рабочие взялись устанавливать рекламный щит. Три бетонные сваи пробили свод тоннеля. Ульянов экстренно затормозил. В поезде находилось около пятисот пассажиров, никто из них не пострадал. Связавшись с диспетчером, Андрей принялся обходить вагоны и выводить перепуганных людей на поверхность. Он говорил спокойным тоном и выглядел уверенно. Со стороны казалось, будто для него это рутина. На самом деле в момент аварии Ульянов испытывал сильнейший шок, но вовремя сумел взять себя в руки.

Незадолго до ЧП ему исполнилось 25 лет – примерно столько же, сколько сейчас Ивану Сечину, сыну главы «Роснефти» и менеджеру в одном из управлений департамента шельфовых проектов в компании отца. У этих молодых людей нет ничего общего, кроме одного: оба получили медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени из рук президента.

Ульянова представили к награде «за самоотверженность и высокий профессионализм, проявленные при исполнении служебного долга». Сечина-младшего, пришедшего в «Роснефть» весной прошлого года… «за большой вклад в развитие топливно-энергетического комплекса и многолетний добросовестный труд».