Kremlin.ru
На минувшей неделе президент Владимир Путин потребовал «действительно экстраординарных мер» для борьбы с пандемией и ее последствиями. То, что делается прямо сейчас – в частности, в экономике – сам Кремль оценивает сдержанно. Отчасти поэтому мы имеем возможность наблюдать поток разнообразных антикризисных предложений, поступающих руководству страны из самых разных источников. Некоторый резонанс получила коллективная рекомендация от ведущих российских экономистов, высказавших ее в рамках мозгового штурма, устроенного фондом «Либеральная миссия».
Эксперты считают недальновидным стремление переложить на частный бизнес и население издержки, связанные с принудительным карантином. Альтернативой, с их точки зрения, может стать наращивание объемов поддержки экономики до 4–6% ВВП в консервативном сценарии или 8–10% в радикальном – против 2–2,5% в текущем варианте. Учитывая мрачные ожидания по безработице, экономисты советуют направлять значительную часть средств на помощь россиянам. Всем поголовно:
«Логика здесь, с одной стороны, состоит в том, что особенности российского рынка труда и системы социальной защиты вообще не предполагают сколько-нибудь эффективного механизма поддержки временно потерявших работу. И экстренно исправить этот недостаток в текущих обстоятельствах шока занятости не представляется возможным. Поэтому лучше раздать деньги даже тем, кто мог бы без них обойтись, чем столкнуться с (как минимум) двукратным ростом реально не имеющих работы, да еще в ситуации, когда обычные механизмы “смягчения” проблемы (разного рода неформальные приработки) также блокированы. Наконец, поддержание платежеспособности населения в момент выхода из карантина является важнейшим фактором быстрого отскока экономики. Однако посильность затрат на такого рода меры на фоне выпадающих нефтегазовых и не-нефтегазовых доходов бюджета и механизмы “доставки” такой помощи остаются предметом дискуссии».
Дискуссия, по крайней мере публичная ее часть, не заставила себя долго ждать. Глава Центробанка Эльвира Набиуллина призвала не путать идею «вертолетных денег» как отчаянной меры стимулирования спроса, восходящей к работе Милтона Фридмана 60-летней давности (подчеркнуто гипотетической, надо признать), и прямые, но при этом адресные выплаты. Такие выплаты, по ее словам, производятся, а на деньги с неба гражданам рассчитывать точно не стоит:
«Прямые выплаты как элемент социальной поддержки, безусловно, в таких условиях должны быть, но “вертолетные деньги”… – это совершенно другое, в этом нет никакой необходимости в наших условиях».
Но заявления о прямой финансовой поддержке домохозяйств, в том числе за счет средств ФНБ, звучат все настойчивее. На эту тему ранее уже успел высказаться оппозиционный политик Алексей Навальный. С тем же предложением выступил музыкант Сергей Шнуров, не так давно ставший самым узнаваемым лицом Партии роста. 57 млн взрослых россиян, зарабатывающим меньше пяти МРОТ, по его мнению, нужно разово перечислить еще по два, а каждому из 33 млн несовершеннолетних – по одному МРОТ. Подсчитано, что для этого понадобится около 2,2 трлн рублей. В обычных обстоятельствах депутата Госдумы от КПРФ Валерия Рашкина и профессора Чикагского университета Константина Сонина довольно нелегко представить в одной комнате и уж тем более выступающими с общей инициативой. Однако сейчас они оба предлагают перечислить каждому россиянину 10 тысяч рублей, хотя, подозреваю, по-разному представляют себе эффект от такой операции.
«10 000 рублей каждому россиянину – это примерно 1–1,5 трлн руб., или $15–20 млрд, – подсчитал Сонин. – Такие деньги (и даже в 5 раз большие – т. е. операцию можно будет повторить летом – осенью) есть в ФНБ. Эта сумма только кажется огромной – в борьбе с кризисами 2008–2009 и 2014–2015 гг. правительство потратило куда больше». (По состоянию на 1 апреля ликвидные активы ФНБ, по данным ЦБ, превышали 11 трлн рублей, или чуть менее чем $143 млрд).
В пятницу с призывом помочь всем без исключения гражданам к президенту и премьер-министру обратилась группа оппозиционных депутатов Мосгордумы в кооперации с представителями региональных парламентов. Они посчитали справедливой суммой 25 тысяч рублей на взрослого и 15 тысяч на ребенка. Аналогичное требование содержалось в обращении «Об ответственности власти», опубликованном на сайте Ассоциации независимых депутатов:
«Государством накоплены огромные резервы на “черный день”. Этот день настал для большинства жителей России. Поддержка граждан и экономики сейчас совершенно необходима. Без этого лишенные дохода люди будут вынуждены массово нарушать “самоизоляцию” в поисках средств для пропитания, что чрезвычайно затруднит борьбу с эпидемией».
Увеличение социальных расходов – чтобы «не треснули бюджеты» – могло бы сопровождаться наращиванием государственных заимствований. С идеей использовать для этого банковские депозиты выступил глава Счетной палаты Алексей Кудрин, который и раньше не готов был мириться с тем, что десятки триллионов рублей лежат на счетах российских банков и не работают на экономику. Мысль Кудрина спровоцировала ложные трактовки и вызвала бурную реакцию в соцсетях. Пришлось объясняться:
«В интервью РБК сказал об обычной практике банков во всех странах вкладывать свободные средства, в том числе депозиты физлиц, в гособлигации. Кто-то расценил это как рекомендацию изъять деньги вкладчиков – это абсурд. Конечно, об этом речь не идет, – написал Кудрин в своем Twitter – Государства часто больше занимают в такие кризисные периоды. Кстати, при таком низком госдолге в России это наиболее надежные вложения» (на 1 апреля внешний долг РФ, по данным ЦБ, составил $450 млрд; осенью 2019 года сообщалось о том, что госдолг в широком определении (внутренний и внешний долги правительства, долги регионов и муниципальных образований) уступал по размеру ликвидным активам федеральных властей, регионов и внебюджетных госфондов).
Впрочем, пока ничто не указывает на желание Кремля прибегать к радикальным экономическим рецептам – в текущей антикризисной стратегии на это нет и намека. Кудрин спрогнозировал, что из-за ситуации с коронавирусом число безработных в России может вырасти до 8 млн человек. То есть чуть менее чем каждый десятый россиянин трудоспособного возраста рискует остаться без работы, что означает возвращение страны прямиком в 2000 год (тогда в таком положении находились 10,6% экономически активного населения). Но подобное Кремль – после многолетнего увеличения занятых в бюджетной сфере и негласного вето на закрытие неэффективных производств, – едва ли может себе представить.
Еще пять месяцев назад в выступлении Владимира Путина на пленарном заседании инвестфорума «Россия зовет!» отчетливо звучали триумфальные нотки:
«Сокращается безработица: в среднем за январь – сентябрь она составила 4,6% экономически активного населения. Это самое низкое – я хочу это подчеркнуть – значение в современной истории России» (при этом данные на основе ответов респондентов, опрошенных авторами «Индекса Иванова» от Sberbank CIB, почти втрое превышали официальные цифры).
Формально безработица рассчитывалась Росстатом по методологии Международной организации труда, но фактически являлась искусственным показателем. Размер пособия большую часть путинского правления находился значительно ниже прожиточного минимума и обращаться за ним не имело большого смысла. Сейчас кое-что изменилось. В минувшую пятницу правительство созрело до решения назначить потерявшим работу после 1 марта федеральные выплаты максимальным размером 12 130 рублей в месяц – на величину МРОТ, незадолго до этого повышенную президентом (минимальный размер пособий при этом не изменился, составляя издевательские 1500 рублей).
Назвать такую поддержку безработных адекватной не поворачивается язык. Но даже того, что есть, хватило, чтобы мигом превратить региональные службы занятости в бутылочное горлышко. В Петербурге официально безработных каждый день становится больше на тысячу, и это, скорее всего, меньше того количества заявок, которые физически могут обработать чиновники. В столице, где пособие составляет 19,5 тысяч рублей в месяц, согласно указу мэра, за первые же сутки его действия за помощью обратились 10 тысяч человек, а сайт «Моей работы», который за последующие несколько дней посетили в десять раз больше москвичей, просто обвалился, не справившись с нагрузкой.
Впрочем, судить о динамике безработицы пока преждевременно. Ведь вероятная пролонгация карантина до лета – что уже происходит в отдельных регионах – обещает рынку труда такие проблемы, о которых мы, возможно, еще не догадываемся. План Кремля? Невзирая на сложные комбинации в прошлом, прямо сейчас он выглядит довольно безыскусно: слушать-что-говорят-люди. А люди, положа руку на сердце, продолжают говорить своему президенту обнадеживающие слова.
Граждане в основной массе лишены доступа к простейшим средствам противовирусной защиты. В стране острый дефицит медперсонала и современного оборудования. А департамент здравоохранения московского правительства предупреждает о «возможном дефиците коек в перепрофилированных госпиталях». Но Путин не устает выслушивать благодарности чиновников за отмашки, которые дает по просьбам подчиненных:
«Владимир Владимирович, я хочу вам сказать огромное спасибо за то, что в последние две недели значительно изменилась ситуация с ИВЛ», «…поблагодарить вас за дополнительное медицинское оснащение медоборудованием, стимулирование медработников», «за беспрецедентную поддержку, которую оказываете вы лично […] в борьбе с новой коронавирусной инфекцией» (17.04: соответственно губернатор Владимирской области Владимир Сипягин, глава Татарстана Рустам Минниханов, и.о. главы Коми Владимир Уйба).
Как-то неловко занижать оценку собственных возможностей, ежедневно выслушивая такое в свой адрес. «Мы понимаем, что происходит, видим риски, знаем, что нужно делать при любом развитии ситуации, и делаем то, что необходимо. Работаем при этом на опережение», – заверил Путин россиян в ходе своего воскресного поздравления страны с Пасхой. И не исключено, что приблизительно так он сам и считает. Рассудите: если «полный контроль над ситуацией с коронавирусом» опасная иллюзия, почему же ее тогда не развеяли заслуженные медицинские эксперты, с которыми президент встречался накануне?
kremlin.ru
«Владимир Владимирович, упреждающие меры, проведенные по вашему поручению, фактически позволили в первые две фазы – а их всего четыре – развития эпидемического процесса ограничить поступление инфицированных людей в РФ и, таким образом, дать системам здравоохранения, по крайней мере, почти три месяца, для того чтобы привести их в готовность», «…слышится ваша боль, боль за потери, боль, конечно, за государство, но эта тональность правдивого разговора, очень корректного, тактичного, резонирует с нашими сердцами» (07.04: соответственно директор Российского научно-исследовательского противочумного института «Микроб» Владимир Кутырев и глава центра эндокринологии при Минздраве Иван Дедов).
Что там еще было на повестке? Злополучное соглашение ОПЕК+? С нефтью и саудитами вышло, пожалуй, не лучшим образом. Но ведь спасли положение, и в целом понятно, благодаря кому.
«Позвольте поблагодарить вас, уважаемый Владимир Владимирович, за ваше личное участие в серии переговоров с высшим руководством Саудовской Аравии и США. Это позволило преодолеть разногласия между некоторыми участниками соглашения и достичь необходимого компромисса. Я также хотел передать от министров – участников переговоров слова благодарности вам за лидерство и ведущую роль России в заключении соглашения» (15.04: министр энергетики Александр Новак).
Ну и вообще:
«Спасибо, Владимир Владимирович, за то, что вы постоянно с нами на связи, за то, что держите руку на пульсе. Все мероприятия и поручения, которые вы нам даете, мы стараемся реализовывать в самые кратчайшие сроки» (13.04: вице-премьер Татьяна Голикова).
То есть все вроде бы делается правильно, все довольны. Главное, оставаться на связи. А там, глядишь, и угроза пандемии минует вслед за печенегами и половцами. «Теперь основной вопрос – перешел президент от оперативки к более важной теме совещания в минувшую среду, – радиоэлектронная промышленность, развитие радиоэлектронной промышленности». В свежих Хрониках госкапитализма:
