Вообще, планировалось, что это будет обычный травелог: сносные русские дороги, несносные русские дороги, старинные русские города и великолепные русские облака. На что смотреть, на что — не смотреть. Где есть и что есть. Ну и для оживления рассказа — вставные новеллы, ответвления сюжета, проселки, ради которых иногда покидаешь трассу. Получилось нечаянно, кажется, что-то другое. Сами увидите.

Вот со вставной новеллы и начнем. Тем более, что нам как раз пора свернуть с трассы.

На въезде в Ростов Великий — поворот с М8. На повороте — странный монумент: двое мужчин, один явно местный, другой — кочевник. Над мужчинами вьется бронзовое знамя с надписями. Чуть в стороне — автобусная остановка в виде юрты. Можно проскочить и не заметить, а можно остановиться. «Вечная дружба» — написано на бронзовом знамени. По-русски и не по-русски. А на табличке под ногами у мужчин — еще несколько слоганов: «Выше времени», «Выше погоды», «Выше политики», «Навеки вместе».

Второй, неместный металлический мужчина — киргиз. Памятник — подарок Киргизстана Ярославской области. Автор — Тургунбай Садыков (одна его скульптура, между прочим, есть в здании ООН). Монумент, олицетворяющий вечную дружбу киргизов с ярославцами, появился на повороте в 2006-м, и это все не просто так.

В 1976 году ЦК КПСС и Совмин обнаружили, что села в Нечерноземье попросту вымирают. Решили спасать, и затеяли нетривиальный эксперимент — перевезли в пустеющее село Шурскол (название древнее, еще от мери осталось, от племен, которые жили здесь до русских) Ростовского района Ярославской области 3000 киргизов. Получился совхоз «Киргизстан». Эксперимент развития не получил, но совхоз остался, и даже сейчас как-то живет. В 2006-м отмечали юбилей, приезжала делегация из Киргизстана, поставили памятник вечной дружбе.

Удивительная ведь история, правда? Про смелость власти, уверенной в себе по-настоящему, наверное: изрядная воля нужна, чтобы взять и выдернуть из привычной жизни тысячи людей, забросить их в чужие места и заставить жить по-новому.

Кстати, может быть, это нечто большее, чем вставная новелла. Ну, посмотрим.

И мальчики кровавые…

Дальше — Переславль, странная смесь древней красоты и новой алчности, фрески Гурия Никитина, божественного, в Даниловом монастыре и прекрасный музей в монастыре Горицком. Я там был, конечно, много раз (да и кого этим удивишь, стандартный туристический маршрут). Но деревянным человечкам в музее удивляться не устал. Вот и теперь тоже. В ряд Иисусы — усталые, как мужики после тяжкой крестьянской работы. И лица у них такие же. Тайная вечеря — апостолы с окладистыми бородами, и спорят, кажется, не про вечное, а про цены, допустим, на овес.

Экспозиция деревянной скульптуры Переславского музея-заповедника в Горицком монастыре.

Столько раз ловил себя на этой мысли: замираешь в очередном музее перед иконой, слепнешь от нездешней красоты. Потом читаешь — XVII век, из церкви святого Николая в селе… Название не говорит ни о чем, попытки что-нибудь про это самое село выяснить к откровениям не приводят. Ну, село и село. Серые хлеборобы, имен которых история запоминать не любит. И вот жили они рядом с невероятной красотой. Красота была частью их жизни. Тяжело, конечно, жили, но зато уходили потом на свое, понятное небо, где уютно, где ждут усталый Христос и апостолы с окладистыми бородами. С разумением и не без хитрецы, с которыми можно толково обсудить цены на овес. Все кончилось. У нас такого неба не будет.