Беженцы из Украины
Christoph Soeder/dpa
Всю ночь просидела, глядя в темное окно и слушая, как время от времени вдали раздается ужасающий, тревожащий, кошмарный рокот. Болел зуб, но тревожил совсем не он и даже не этот страшный гул и зарево на горизонте, а мысли. Постоянно панически толпящиеся в голове. Что дальше? Куда бежать? Как выжить? Что с нами со всеми будет?
Тут у каждого своя правда. На всей планете — у каждого своя. В панике все. А мне нужно услышать себя, понять, с чем могу справиться, где найду покой и защиту. Я уже так долго бегу, что в пути растеряла не только все деньги, вещи и силы, но, кажется, и саму себя. Я стала старой, нервозной, подозрительной и просто больной. Меня разрушает страх. Меня и весь мир.
Галка Соколова, которая училась в 11-Б, встречая меня в школьном коридоре или на курилке, любила приговаривать: «Когда страшно — помни, твой страх — лучший способ борьбы с целлюлитом. Булочки сжимаются, держатся в тонусе, жир горит. И пусть враги завидуют тому, какая у тебя подтянутая попка!»
Даже в самых темных временах есть свои плюсы. Должны быть… Найти бы только. Да, Галка Соколова тот еще философ…
А утром мысли притупляются. Как и боль, которую безуспешно пытаешься снять таблетками, которые тут никак уже не помогают. Я начинаю свой ежедневный забег в попытках подзаработать и решить все вопросы с документами. Не понимаю, это я такая «везучая» или так работает здешняя бюрократическая машина — мои документы либо отклоняют, либо теряют, либо они оказываются неправильно заполнены и их возвращают на доработку, а там уже либо теряют, либо снова куда-то пересылают и теряют уже там. И числа этим адским кругам нет.
