"Зоил (пройдоха величавый,

корыстью занятый одной)

и литератор площадной

(тревожный арендатор славы)

меня страшатся потому,

что зол я, холоден и весел,

что не служу я никому,

что жизнь и честь мою я взвесил

на пушкинских весах и честь

осмеливаюсь предпочесть."

А с авторкой я совершенно согласен. Современная этика публичного высказывания требует отвечать за базар. Т.е. отвечать не за то, что хотел сказать, а за то, как тебя поняли. Может быть, поняли правильно. Тогда - хотел обидеть, и обидел. Джентльмен никого не оскорбляет без необходимости. Но, может быть, он не джентльмен?

В чем обольщается? В том, что в России можно теперь что-то и публично, и достойно, и не смертельно. Как говорится, выберите два из трех. И в том, что можно остановить войну призывом и волевым усилием. "Еще через сотню тысяч" - это у вас оптимизм, я думаю.

Ну, Зинаида - твердый искровец, а Шлосберг - хороший человек. А к Толстому восходят идеи, которые и есть оригинальные русские идеи, изменившие судьбы миллионов, если не миллиардов, людей во всем мире, а вовсе не тот патриархальный отстой, про который чаще думают при слове "русская идея". При этом Шлосберг жестоко обольщается, а на Собчак негде пробы ставить - ну, тоже мне, новые новости.

Первая статья Губина, которая мне понравилась, несмотря на грубые упрощения и привычный эпатаж и драматизацию. И это даже если выяснится, что конкретно к Дудю он слишком придирается - не знаю, не смотрел и не буду: противно, с Лебедевым-то.

.

Конечно, самоидентификация человеческой личности с безличными и нечеловеческими абстрактными понятиями - корень многих зол и причина многих бед. Два "но". Первое - это что эти иллюзии могущественны и плодотворны. Мало того, в известных обстоятельствах, покрывающих большую часть истории, искать "своих", стать "своим" - единственный способ защитить себя и свой дом; национализм, конечно, сравнительно нов, но "свои" могут быть по любому признаку. Человеку из России, где, когда-то, чтобы воевать с нацистами, надо было пойти в Красную Армию и сделаться причастным ко всему, с ней связанному, это, казалось бы, должно быть понятно сразу.

.

Второе, это то, что дело-то, по историческим меркам, банальное. Наше слово "богема" - это про бежавших от суровой родины-мамы чехов семнадцатого века. В общем, никаких открытий человечеству мы в этих трех соснах не найдем, веселее надо, братцы. А так-то - да, конечно, родины, народы, нации - абстракции, которым не больно, а вовсе не люди с правами и страданиями.

Нет нужды хвалить авторку за прекрасный стиль и хороший текст - это и так от нее давно ожидается постоянными читателями. А мне лично дорог вот какой аспект - статья дает нам пример человечного языкового консерватизма. И этот консерватизм дорог мне не сам по себе - сам по себе, как раз, не дорог - а потому, что язык не дан нам в индивидуальное пользование, он живет через нас всех, всех сразу. Каждый должен защищать свои предпочтения в полную силу таланта, язык узнает своих. В этом живом процессе консерватизм так же ценен, как защита языковой вольности, но примеры человечного, заразительного консерватизма, кажется, более редки и потому так ценны.

Каждый видит свое, и, в конце концов, ничего невероятного в том, что Рушди, может быть, был бы менее известен и писал бы лучше, если бы не аятолла, действительно нет и это предположение кто-то должен был сделать. Я вижу другую проблему: делая предположение и используя некоторые подходы, люди часто пытаются монополизировать правду и здравый смысл. Это легко распознать: те, кого они критикуют, все сплошь наивные (или еще вот: истеричные). Чаще всего "реалистичное" и "здравое" решение - это насилие. И то сказать, в реальности его действительно многовато, и это легко выдать за закон природы. Проблема с этим та, что человеческая ставка на насилие так же наивна в чуть более долгой перспективе: все, что держится на силе, упадет, потому что сила бывает не всегда. Так что упреки в наивности часто можно вернуть их авторам, да еще и с процентом - за самодовольство.

Для заметки. Журналистский уровень обзора не вызывает желания спорить с автором о чем-либо. Скажем, процитированная реакция Ходорковского кажется искренней и достойной, и, даже если считать его предателем... И кем надо быть, чтоб называть его так, не заплатив той же цены? Не знаю, и, честно говоря, знать не хочу. И Шлосберг достойный человек, как бы там ни было. А вот что могу сказать: те, кому фильм понравился, пишут лучше, чем те, кому нет (с большущей поправкой на стиль и манеру цитирования г-жи Поляк, разумеется - все равно лучше). И сама дискуссия показывает, что и г-жа Поляк, и Мария Певчих, и многие другие нужны и важны. Если философы не договорились об универсальном этическом подходе, то почему мы ждем этого от Ходорковского и Наки? Пусть каждый защищает, что ему дорого, даже если у него пены у рта - как в огнетушителе. Только разговаривать не со всеми захочешь, да ведь никто, кажется, меня и не звал разговаривать. Так что всем спасибо, а я пошел смотреть.

«Этот голос был необходим, с него начнется реабилитация России — и потому глубокая благодарность людям, сделавшим ее возможной.

Холопы слова, литературные опричники и полицейские вестники, доморощенные и проживающие in partibus, называют их и нас изменниками России, говорят, что мы стоим в рядах злейших врагов ее, и пр.

Им мы не будем отвечать. Они за тем нравственным ценсом, за которым нет ни оскорблений, ни обид. Они пользуются особыми привилегиями, как объявленные банкруты, как публичные женщины, как их страдательные собратья, не пишущие в пользу правительства, а подслушивающие ему в пользу.

С ними говорить нечего.

Но может быть, в числе друзей наших найдутся люди, не вполне освободившиеся от традиционных предрассудков, неясно разграничившие в своем сознании отечество с государством, смешивающие родственную любовь к своему народу, готовность страдать об нем и для него, готовность отдать ему труд, жизнь — с готовностью бессмысленно повиноваться всякому правительству. Им-то мы и хотим сказать несколько слов.

Мы с Польшей, потому что мы за Россию. Мы со стороны поляков, потому что мы русские. Мы хотим независимости Польше, потому что мы хотим свободы России.» А.И.Герцен

Олег Кашин, вы, наверное, не поняли в горячке от прошлых споров. Закрыт не только русский либеральный проект. Проект "цивилизованный русский национализм" закрыт тоже. Как и все цивилизованное. Как и мой, к примеру, личный идейный проект и жизненная ставка. Все, все. "Не нужно больше загружать телеграф". Пытаться на фоне этой трагедии кому-то доказывать что-то про то, что говорил вчера - мелко. А слава - да, слава будет теперь, и еще долго, у украинцев. Теперь уж точно. Ну, может, через сто лет вспомнят какие-нибудь детали для объемности картины истории, вроде как про тех польских повстанцев. Это если еще будет история.

--

"Если наш вызов не находит сочувствия, если в эту темную ночь ни один разумный луч не может проникнуть и ни одно отрезвляющее слово не может быть слышно за шумом патриотической оргии, мы остаемся одни с нашим протестом, но не оставим его. Повторять будем мы его, чтоб было свидетельство, что во время обшего опьянения узким патриотизмом были же люди, которые чувствовали в себе силу отречься от гниющей империи во имя будущей нарождающейся России, имели силу подвергнутьса обвинению в измене во имя любви к народу русскому" А.И. Герцен

Тут уместна была бы и другая цитата из "The sources of soviet conduct" Дж. Кэнона: (не знаменитой "длинной депеши", а статьи 1947 г. в Foreign Affairs с таким названием): "Несомненная привилегия всякого человека - оказаться правым в том, что мир ему враждебен; ведь если он повторяет это достаточно часто и ведет себя соответственно, то он непременно окажется прав в итоге."

Конечно - надо изучать и можно ссылаться. И вполне возможны исследования т.н. национального характера, психологии и прочего. Скажем - если про тех же немцев - Н. Элиас в книге "Немцы" вводит понятие "национального хабитуса", а уж про всякую "ментальность" мы слышим вот просто из каждого электроприбора. Однако ключевое слово в моей реплике выше было "персонификация". То, что мы изучаем свойства людей, и то, что у множества людей эти свойства схожи, не делает это множество человеком; мы можем, конечно, вообразить такого человека, но это будет абстракция, как тот Буратино. Это важно отметить не просто так, а потому, что мы говорим о морали и правах. В этом контексте абстрактная персона, воплощающая национальную психологию, приобретает уже черты личности. И вот, если подумать, зачем нам представлять целый народ как человека, который нам чем-то обязан, или которого жалко, то применение такой персонификации - это, как мне кажется, натравливание людей друг на друга или самолюбование. Для изучения, о котором вы говорите, такая персонификация просто не нужна.

Пользуясь случаем: спасибо вам, Иван, продолжайте, пожалуйста, и в новом году, по мере сил, делать, что можете - у вас получается! А от безысходности одно лекарство: в конечном счете, смысл самой нашей речи - просто речи, даже бытовой, даже пропаганде, даже словосочетанию "эти гады", кто бы его ни произносил - придает наша общая вера в то, что правда имеет значение. Даже если все напрасно - все равно имеет.

Знайка. У кого есть вопросы?

Незнайка. У меня.

Знайка. О чем ты хочешь спросить?

Незнайка. Я хочу спросить, братцы, может, вы хотите послушать стихи?- У подножия ромашки я лежал, задрав тормашки...

Винтик. Да что же это такое, братцы? Тут спрашивается, у кого вопросы, а он стихи читает.

Незнайка. Знайка спросил, у кого вопрос, вот я и спросил, кто хочет стихи послушать, а если никто не хочет, то и не надо.

Владимир, спасибо за пояснение про ваш интернациональный национализм; идея эта мне, мягко выражаясь, не близка, но полтораста лет назад похожие вещи - про Польшу и Италию... - писал, например, Герцен, который мне как раз симпатичен. Да и сам пафос - за народ против начальства во имя чистой идеи - ставит вас на другой уровень сравнительно с realpolitiker-ами. Как бы там ни было, мне кажется, что вы не опровергли то, что я написал - все это, к сожалению, относится к вам, так же, как и к Кашину. Вы с ним - разумеется, с моей точки зрения - расходитесь только в том, кто и как выражает интересы народа. А это, как раз, не главное; главное - то, что и с кашинской, и с вашей точки зрения вообще имеет смысл говорить об освобождении народа, правах народа, интересах народа и пр. Это и есть национализм: нация как субъект истории и мера добра и зла. Я согласен с теми, кто думает, что все это придумали немцы в начале позапрошлого века, а теперь, после двух мировых войн, об этом пора забыть; права и свободы бывают только у людей. Это, конечно, старый спор, его мы тут не разрешим. Зато вот с чем я согласен - так это с тем, что Россия не была и не стала национальным государством, и что нынешнее русское начальство если и использует шовинизм для своих целей, то он имперского толка, а не национального. Затрудняюсь сказать, кто в сложившейся ситуации погубит больше людей. На этом и надо сосредоточиться: нациям-то не больно.

Знаете, я не назову российских громил более здоровыми, чем их украинские единомышленники-националисты. А вот что они более безвредны сейчас - это да; иных только деспотия убережет от греха. Идейно же все они в одной лодке - да вот еще Кашин кричит им из Лондона: "меня забыли!". Я, впрочем, всегда отдавал должное его последовательности - когда он последователен.

--

Примечание: выражение "русские погромщики" заменено на "современные российские громилы", так как вызвало у г-на Судакова обидные ассоциации с известным историческим стереотипом. Имелись в виду люди, учавствующие в национально мотивированном насилии и беспорядках без различия места, времени и национальности.

Зачем нам нужен Олег Кашин? Чтоб доказывать на его примере, что этнический национализм больше не создает такой общности людей, ради которой можно спокойно забыть о добре и зле. Вот человек с сердцем пишет, старается - неужели за наших - нашим! - должно быть стыдно? Но, позвольте, какой стыд, перед кем? Если "наши" - это "моя страна, права она или нет", стыдно не должно быть не по ста причинам, а в принципе. Но, как видим, эта идея больше не спасает: даже Кашину нужен еще артист Ефремов внезапно, и надо отрекаться от какого-то возможного стыда. Спасибо Кашину. Он не даром иностранный агент, потому что честно и до конца служит идее национализма. А она как раз и кончается, когда вообще может быть стыдно за наших; не "должно быть", а просто "может быть" - если вы вообще начали придумывать, почему не должно быть стыдно - значит, есть добро и правда повыше, чем наша.

Ну да, вы правы, наверное: в ситуации острого межобщинного конфликта, конечно, есть вещи актуальные, а есть - нет. Меня-то занимает вопрос, поставленный более узко и с другого конца: почему вообще может быть действительно важно поддерживать рассуждения об исторической морали и исторической вине? Зачем это нужно, если это нужно, и когда это нужно? Когда резня, то, конечно, уже поздно. Но вот есть такая реальнейшая, в долгой исторической перспективе, ситуация: все норовят натянуть остальным глаз на задницу, а потом "отдохнуть от ратных дел, и покой себе устроить". А остальные: "А вот и хрен!". Годный ответ получается только в процессе диалога. Хотя бы с этим футболистом, тем более, что он книги пишет, а не витрины бьет. Актуальность прошлого для этого диалога измеряется в том, насколько история сказалась на нас и на языке, которым мы пользуемся. Европейские концепции - уникальная в истории дарвинистская концепция расы и социальный дарвинизм, европейская концепция цивилизации, европейский национализм и прочее такое - скажется на этом разговоре довольно сильно и, следовательно, все это будет актуально, и вместе с этим будут актуальны злодеяния или благодеяния, к которым это привело и которые этим оправдывались. А в России тем более: туда ведь тоже раз пожаловали отбитые социальные дарвинисты и расисты, и это было не то, что Золотая Орда, нет.

Ну, это смотря по тому, чего мы хотим добиться: все эти покаяния нужны ведь не для того, чтоб ритуально избыть вину - это невозможно - а для того, чтоб мочь что-то вообще сказать. Ну, хотя бы, сказать нашему философу-футболисту, что, может быть, все несколько сложнее. Все это, в последнем счете, просто способ коммуникации. Иначе "глядите, кто пришел учить нас терпению, добру и справедливости!" - и будет адекватный ответ. Это не гипотеза: мы этот ответ действительно слышим систематически, разве нет? К примеру, даже от европейских националистов и realpolitiker-ов (что не мешает тем же персонажам воевать и с новой этикой тоже, хотя, казалось бы, что-нибудь одно). Продолжая ваш индийский пример, каяться одним индусам перед другими было бы нужно, если б одни индусы учили других цивилизации и демократии и надеялись, что те с этим смирятся. Такой прецедент в Индии был: Ганди. И он тоже за кое-что каялся и голодовки держал, как во время резни в Дели и Калькутте. А нет - так нет. Само по себе оно, и в правду, ни к чему. Так и будем жить по Фукидиду и Гоббсу, и, если кого это устраивает, то мне ему, действительно, нечего сказать: он прав, тогда уж надо гнуть свое, пока есть сила.

Я вспомнил прочитанную недавно книгу (В.Нестеров, "Куда идем мы..."), герой которой не любил москвичей. Кто за что, а он - за то, что они всем навязывают свою точку зрения. Они же говорят: "забайкальский край" и "дальний восток", в то время, как для жителей Улан-Удэ все наоборот. Так вот, наше большое достижение - способность и желание обсуждать другие точки зрения на новом уровне. С точки зрения индуса разница между Сталиным и Черчиллем не так велика, как с точки зрения англичанина: и тот, и другой для решения своих задач уморили голодом миллионы. Если мы хотим научиться объяснять индусам, что разница есть и их она тоже касается, нам надо выработать новый язык и обогатиться новыми понятиями. "Whatever happens, we've got the Maxim gun, and they have not" больше не работает. А кому не нравится - может пойти туда, где кипят другие страсти и все выясняют актуальнейшую вещь - был ли Сталин эффективным менеджером. Там они будут доказывать, что, мол, все сволочи, циники, жалеют только своих, нечего нам этих господ в пример ставить - сами они там линчевали, мы знаем. Ну, может, что-то вспомнится на середине фразы, но маленькой заминки никто не заметит.

--

Кстати сказать, русский (и не только...) националистический дискурс во многих его вариантах, если не во всех - это ж такое голимое BLM: типа, свои ценности, свой взгляд на историю, всегда все ненавидели Россию и идеи свои общечеловеческие продвигают, чтоб ограбить и поработить. А ведь, казалось бы, одно то, что Россия в прошлом веке едва ли не больше всех пострадала от расизма, только ценой огромных жертв избежала порабощения расистами, и русское общество до сих пор чувствительно к памяти об этом и, в частности, к установке памятников запятнавшим себя любым сотрудничеством с поработителями - одно это должно было бы подсказать, кто настоящий единомышленник. Но как-то не замыкается мировоззрение. Своя своих не познаша.

Кажется, г-жа Меркель - это политик, которая, я думаю, какое-то личное уважение должна вызывать даже у тех, кто считает, что ее политика была вредна и длилась дольше всякого приличия. Что ж лучшего ждать политику - кажется, это наивысшая оценка? А вот ее уход, действительно, совпал со сменой парадигмы: деликатные маневры, попытки отыграть шанс интеграции России через продвижение своих идей и сглаживание противоречий, с охотой и облегчением меняется на старый добрый баланс сил - и проще, и дешевле, и сами же требуют, типа, уважать интересы? Именно так это уважение и выглядит для беспристрастного наблюдателя: если все, что нужно, выносят в лавку на продажу, достаточно быть отменно вежливым с приказчиком. Зачем вслушиваться, как из подсобных помещений доносится слово stradanije?

Разговоры про то, как все катится к коммунизму, потому что коммунисты тоже жестоко забанили блоггеров Синявского, Даниэля и Солженицына, действительно, несколько приелись. Если перестать учить всех жить на примере совка, выписаться из секты свидетелей "сено-соломы" и попытаться оценить наш прекрасный и яростный мир по его собственному достоинству, то мы, мне кажется, рискуем радикально поумнеть.

Вот не угодишь на некоторых... Линчуют - плохо, изжили это дело ну прям совсем и придумали теорию - тоже плохо. А ведь так оно и есть, все через чур - это не баг, а фича: общество совершенствует себя в мирной борьбе и кидается в крайности - как, по вашему, должна работать конкурентная система? Причем ведь исключительно по моральным мотивам и без приказа начальства. Пора, право, уже расходиться после закончившейся много лет назад демонстрации под лозунгом "мы видели совок, мы всех научим жить". И вообще, я что-то запутался - где это в мире духовность ценят?

Мне лично самым главным представляется то обстоятельство, что войны, похоже, сейчас не будет. А главным источником для беспокойства - повышение риска. Ведь то, что мы видим - это ж Балканы на новом месте. Главная надежда - налаживающиеся на наших глазах каналы связи, позволяющие избежать войны, которая началась бы нечаянно.

--

Преднамеренной войны со стороны России я бы и не опасался (т.е. опасался бы, все-таки, имея в виду масштаб беды, но не так сильно). Я вообще не вижу политику русского начальства как, в узком смысле, агрессивную: им плевать на людей, они отвечают за то, что ситуация провалилась на сегодняшний печальный уровень, но украинские территории нужны им явно не как таковые и не для расширения империи. Их проблема в другом: пытаясь воспользоваться гибридной войной, в которую они влипли, как способом "держать под шахом" украинское руководство, они чем дальше, тем больше оказываются "под шахом" сами: чтоб отбить у каждой новой украинской администрации соблазн силового решения, надо держать у границ все больше войск, и страхи и затраты будут только расти, потому что возможные действия этих войск оказываются все более скованы внешними ограничениями и по минутам предсказуемы. Американская администрация, похоже, включилась в эту игру не без охоты: дешевый способ занять русское начальство чем-то предсказуемым и затратным, и тут как раз и нужно "повышение ставок". Если это так, то это плохо: риск войны от этого, по-моему, возрастает и, боюсь, чем дальше - тем больше, что бы ни стояло за текущей ситуацией. А платить, по-любому, людям - и людьми.

Я думаю, что упреки этому обществу можно разделить на две группы: (1) сытое благополучное общество потребления и безразличия к высокому (2) Грета и проклятые леваки с их сопливым идеализмом. Разве это не прекрасно - заслужить оба эти упрека сразу? :-)

Спасибо, исправил год :-)

Я думаю, что экстремальные примеры контрпродуктивны: выбор, сделанный за пределом прочности психики - не выбор, на самом-то деле. Однако моральная работа должна вызывать уважение, независимо от отношения к результату - хорошее общество должно работать над собой, и не важно, какую часть этой работы вы на себя взяли - защиту традиций или борьбу за их изменение, если есть понимание процесса и уважение к целям, если не к средствам. А ведь некоторые общества работают над собой прямо на наших глазах. Я был в городе Тюбингене в 2016-м и видел многочисленные граффити, оставшиеся от бывших там демонстраций в поддержку приема беженцев - "кто свинья сегодня, будет беконом завтра".

Гм, статья производит немного странное впечатление - может быть, от того, что это отрывок. Дело в том, что она как бы отвечает Шарикову на знаменитое предложение "отнять и поделить". Но Шариков в ответах не нуждается, а я не задавал такого вопроса.

--

Существенная проблема с неравенством совершенно не в этом. Демонстративное потребление и кастовость общества порождают недоверие: большинству трудно поверить, что люди, распоряжающиеся ресурсами такого масштаба, не используют их, чтоб повысить свое политическое влияние. Чем более эти люди обособляются от остальных, тем сильнее недоверие. Опять же, проблема не в том, что это, само по себе, ухудшает качество решений - да, "прилив поднимает все корабли". Проблема в том, что это подрывает политическую стабильность, и весьма существенно: очень многие вещи основаны, в конечном счете, на доверии. Скажем, то самое неравенство, которое может быть оправдано как стимул экономического развития, работает как стимул для обычных людей только при том условии, что обычные люди верят, что сами могли бы стать членами правящего класса, или хотя бы в то, что правящие классы не могут совсем уж произвольно менять условия игры в своих интересах. Все это - эта вера, а потом все остальное - перестает работать при некоторой степени имущественного неравенства. Проще говоря, дело не в том, как объяснить, что "отнять и поделить" - это плохо и контрпродуктивно; дело в том, что, если это надо объяснять, то объяснять уже поздно - вам просто не поверят, и слишком большое неравенство - один из факторов, приводящих общество в такое состояние.

Не откажу себе в удовольствии процитировать: " ...Власть - вот главный враг, чувство власти. Я мало знал людей, вполне сохранивших человеческий облик в возрасте за пятьдесят, и почти никогда - среди тех, кто подолгу имеет власть над другими. ... Ссохшиеся люди - увы, усохшие душой, а не брюхом. Важность, нездоровая пища - в ней причина холерического темперамента. А удовольствия куплены слишком поздно и слишком дорогой ценой, как у овладевшего избитой любовницей." - Patrick O'Brian, Master and Commander.

Статью читал, фильм не видел. Надо бы посмотреть, конечно. У Ю. Даниэля, кажется, где-то есть военные воспоминания: взяли деревню, отступаем из деревни, среди пленных - какие-то внезапно французы, из Эльзаса: "т. капитан, что с пленными?" - ответ на бегу, без раздумий: "Немцев - к стенке, французов - с собой". Вот вам русский стереотип в отношении европейцев, и, мне кажется, в Штатах он тоже есть, и возможно, в этом фильме отразился. А хотелось бы или нет там жить - наш выбор имеет какую-то ценность только благодаря другим, которые его не делают и прекрасно себя чувствуют; без этого он не выбор и не наш.

С этим трудно спорить, но у всех свой джаз и свое болото, вот в чем штука - стоит ли смотреть на весь мир с точки зрения только Буратино? В конце концов, у Тортилы хоть голова не деревянная...