В издательстве Corpus выходит переиздание биографии «Даниил Хармс. Жизнь человека на ветру».
Творчество и личность Даниила Хармса окружены легендами, анекдотами и стали предметом своеобразного культа. Валерий Шубинский написал биографию человека-парадокса, ставшего одной из ключевых фигур отечественной словесности прошлого века. В этой книге рассказано о созданном Хармсом мире, где маску трудно отличить от лица, фарс от трагедии, художественный абсурд от абсурда реальной действительности, а также сделана попытка объяснить, как из чуши и абсурда создавались тексты, говорящие о жизни, в том числе сегодняшней, больше, чем многостраничные романы.
Первого июня 1937 года Хармс записывает:
Пришло время еще более ужасное для меня. В Детиздате придрались к каким-то моим стихам и начали меня травить. Меня прекратили печатать. Мне не выплачивают деньги, мотивируя какими-то случайными задержками. Я чувствую, что там происходит что-то тайное, злое. Нам нечего есть. Мы страшно голодаем.
Непосредственным поводом послужило одно из самых знаменитых стихотворений поэта, напечатанное в третьем номере «Чижа»:
Из дома вышел человек
С дубинкой и мешком
И в дальний путь,
И в дальний путь
Отправился пешком.
Он шел все прямо и вперед
И все вперед глядел.
Не спал, не пил,
Не пил, не спал,
Не спал, не пил, не ел.
И вот однажды на заре
Вошел он в темный лес.
И с той поры,
И с той поры,
И с той поры исчез.
Но если как-нибудь его
Случится встретить вам,
Тогда скорей,
Тогда скорей,
Скорей скажите нам.
Несомненно, в стихотворении Хармса нет никаких политических намеков. Оно представляет собой минималистически обобщенную модель традиционного сказочного зачина. Можно увидеть и скрытую ссылку на известную басню Козьмы Пруткова «Пастух, молоко и читатель»:
Однажды нес пастух куда-то молоко.
Но так ужасно далеко,
Что уж назад не возвращался.
Читатель! он тебе не попадался?
Что же привело в ужас «детиздатское» начальство? Ответ на этот вопрос не так очевиден, как кажется сейчас.
