Ольга Дерюгина. Фото: личный архив
Ольга Дерюгина – художник, куратор и журналист. Выпускница Школы фотографии и мультимедиа имени А. Родченко и института БАЗА. Номинантка премии «Инновация-2019» («Куратор года»). В 2018–2019 гг. была одним из кураторов площадки молодого искусства СТАРТ на «Винзаводе». В сферу интересов входит исследование цифрового пространства, междисциплинарные практики, art & science.
Ольга поговорила с Republic о потенциале цифровых музеев, неравенстве художников, о способах понять современное искусство и о важности сентиментальности в создании хорошего музея.
– Похоже, что коронавирус – это пока еще очень мягкое предупреждение о возможных эпидемиях будущего. Билл Гейтс говорит, что вслед за ковидом явится нечто более опасное, что мы неминуемо встретим новый вирус, пока еще где-то изолированный своей экосистемой. Мы его встретим, потому что поведение людей не меняется, разрушение экосистем продолжается. Плюс резистентность к антибиотикам, которая по итогам этого кризиса явно сделает сто шагов вперед. Будем считать, что антиутопия наступила, мы все сидим по домам и носим прозрачные шлемы, изоляция теперь навсегда. Понятие «общественное пространство» уйдет, как ушли в прошлое «городские бойни» или «парковые оркестры»? Что станет в этом будущем с музеем? Он перейдет в онлайн?
– Музей никогда не сможет полностью уйти в онлайн: просто потому что он обычно создается на базе коллекции, вполне материальной. Конечно, можно все оцифровать, но смысл музея в результате такой процедуры несколько потеряется. Ведь большинство классических произведений искусства создавались с учетом определенного пространства – парадный портрет для огромного дворцового зала или памятник, который должен стоять на пьедестале на площади. Масштабы предметов в цифровом пространстве, к сожалению, невозможно адекватно отразить. Даже если сделать трехмерный слепок помещения со всеми находящимися в нем предметами, пользователь все равно находится по ту сторону экрана, а не внутри зала, поэтому ощущения будут другими. Можно воспользоваться технологией VR, но это довольно дорогостоящее и трудоемкое удовольствие, только крупным институциям такое по карману. И главное, непонятно, что в случае оцифровки делать с самой коллекцией – зачем она тогда нужна, если есть цифровые копии? Кто за ней будет присматривать? Плюс музеям придется придумывать новые способы монетизации.
