Политики начали играть в антикоррупционные казаки-разбойники: на днях депутат от «Справедливой России» Илья Пономарев выступил с инициативой приравнять к иностранным агентам чиновников, которые более 50% своих сбережений хранят за рубежом, но вице-спикер Госдумы от «Единой России» Сергей Железняк не испугался и ответил, что он с коллегами по партии предложение готов поддержать. Но предложение-то не ново, и в том виде, в котором его сформулировал Пономарев, страшным, действительно, не выглядит.
Еще два года назад, когда началась первая обширная антикоррупционная кампания Transperancy International – Россия (иностранный агент – прим. Slon) призывал всех публичных должностных лиц четко и ясно декларировать наличие у них любых объектов собственности, счетов в банках как в России, так и за рубежом, в добровольном и проактивном порядке. Спустя два года болезненная для депутатов тема хранения средств и активов за рубежом вновь стала отличным аргументом политической перепалки. Но если не только бросаться словами, а говорить о нормах права, которые бы обеспечивали прозрачность, надо иметь в виду три основные момента:
Первый: должна существовать некая законодательная норма, которая вводит самые серьезные санкции за нераскрытие информации о наличии собственности и счетов финансовых институтов за рубежом, включая офшоры. В свое время мы даже предлагали провести PR-акцию, в которой различные депутаты, чиновники, сотрудники правоохранительных органов должны были подписать обязательство, по которому гарантировали бы, что то, что они указывают в годовой декларации, это все, чем они владеют, и в случае обнаружения чего-то еще, не вошедшего в перечень, обязуются без оспаривания передать это в собственность Российской Федерации. Если вдруг у нас когда-нибудь произойдет что-то подобное, то, на самом деле, это станет своего рода реализацией базовых принципов 20-й статьи Конвенции ООН против коррупции «О наказании за незаконное обогащение». По сути, это оно и есть – наказание публичного должностного лица за наличие у него имущества и собственности, происхождение которого он не может объяснить и которого нет у него в декларации.
Второй: инициатива Пономарева, если мы хотим воспринимать ее серьезно, должна распространяться не только на депутатов. Не может быть в сфере прозрачности каких-то отдельных групп или публичных должностных лиц, на которых распространяется больше требований, чем на других. Разумеется, тогда подобную информацию должны раскрывать не только депутаты, но и чиновники, включая чиновников высшего уровня, то есть лица, занимающие государственные должности, руководство правоохранительных органов, руководство судебных инстанций. Я говорю про всех, кто попадает под систему контроля за доходами и имуществом. Только тогда, на мой взгляд, все это будет иметь смысл. В противном случае получится, что депутаты будут в своем роде дискриминированы в антикоррупционном смысле.
И третье, самое очевидное: собственность и активы можно оформлять не на тех людей, которые занимают публичные должности, а на супругов и детей. Как только ребенку исполняется 18, на него можно записывать счета в банке, яхты, самолеты, машины, поскольку в официальные декларации попадают только несовершеннолетние дети. Это самый простой способ уйти от любого раскрытия информации. И если господа депутаты что от «Справедливой России», что единороссы, настроены серьезно, то прежде всего они должны ставить вопрос о расширении списка тех, кто декларирует имущество, и списка родственников с особым акцентом на то, что раскрывается, в том числе, и собственность, находящаяся в офшорах, и банковские счета, находящиеся в офшорах.
Если вдруг каким-то чудом все эти три условия будут соблюдены, то получится, что люди, которые сейчас увлеченно гоняют друг друга в процессе этих «анти- и прооппозиционных казаков-разбойников», окажутся героями борьбы с коррупцией в России. Но пока эта идея не проработана, и скорее напоминает некий политический пинг-понг.
