«Газпром» и Большой «Газпром»

Может ли дочерняя компания «Газпрома» принять рыночное решение в ущерб своему акционеру? Как выяснилось на этой неделе – вроде бы может. «Мосэнерго», одна из крупнейших российских энергокомпаний, часть «Газпром Энергохолдинга», заключает контракт с «Новатэком». Компания Леонида Михельсона и Геннадия Тимченко поставит в ближайшие три года на столичные электростанции газа примерно на $4 млрд. Это 40% расходов «Мосэнерго» на топливо. Деньги получит «Новатэк» и не получит «Газпром». Революция?

Из официальных комментариев сложно понять, чем таким пронял «Новатэк» руководство «Мосэнерго», что компания ущемила интересы главного акционера. В пресс-релизе энергокомпании говорится лишь, что «цена газа определяется в соответствии с приказом Федеральной службы по тарифам РФ, устанавливающим минимальную оптовую цену газа для промышленных потребителей региона». То есть насколько компания выиграла, перейдя на газ конкурента «Газпрома», непонятно. Есть, впрочем, предположения аналитиков, что «Новатэк» предложил цену на 5–10% ниже, чем поставляла своей «дочке» монополия.

Иными словами, можно было бы предположить, что ОАО «Мосэнерго» провело тендер, выставило жесткие условия и выбрало поставщика с самыми выгодными условиями поставки. И поскольку предложение «Новатэка» оказалось лучше предложений «Газпрома», то что уже тут поделать. Эффективность требует жертв…

Однако такое предположение, сдается, исходит из неверной посылки о запредельно высокой рыночной мотивации решений в подразделениях «Газпрома». В то время как весь опыт наблюдения за взаимоотношениями «Газпрома» и «Новатэка» свидетельствует, что уж чем-чем, а логикой экономической целесообразности здесь и не пахнет.

Итак, 2006 год. «Газпром» зачем-то купил у менеджеров – акционеров «Новатэка» около 20% акций их компании. Сидел с этим пакетом четыре года, а затем продал в 2010 году половину бумаг главе «Новатэка» Леониду Михельсону и Геннадию Тимченко (который к тому времени стал вторым после Михельсона акционером компании). Зачем купил? Зачем продал? Официальных объяснений так и не последовало.

Или странная история с Южно-Тамбейским месторождением, лицензия на которое еще с 90-х принадлежала структурам бывшего полковника КГБ Николая Богачева. Потом между Богачевым и «Газпромбанком» разгорелась настоящая юридическая война, в которой вполне ожидаемо победил ГПБ. Но вот что было менее ожидаемо – месторождение в итоге досталось не «Газпрому» (хотя газпромовские руководители неоднократно говорили о планах монополии взять себе Тамбей), а Геннадию Тимченко и его партнеру Петру Колбину. А те продали права на разработку «Новатэку».

Можно вспомнить и про недавний выкуп «Новатэком» у Фархада Ахмедова (еще одной наряду с Богачевым жертвы войн с «Газпромом») 49% в компании «Нортгаз». «Нортгаз» – это 350 млрд кубометров запасов природного газа. И еще семь лет назад Ахмедов был их единственным владельцем. Однако после того как «Газпром» оспорил в судах давнюю допэмиссию акций, по итогам которой Ахмедов получил контроль над компанией, из хозяина «Нортгаза» он превратился в мало что решающего миноритария. А сама компания стала всего лишь добывающей «дочкой» «Газпрома», продающей газ материнской структуре с минимальной наценкой. И вот «Новатэк» выкупает долю Ахмедова. Сложно поверить, чтобы сделка состоялась без санкции монополии. Хотя, казалось бы, зачем «Газпрому» отдавать «конкуренту» кусок в, считай, уже своей компании?

А еще была «операция “Сибур”» – когда «Газпром», реквизировавший в свое время этот актив у Якова Голдовского, затем передал концерн «Газпромбанку», а тот – продал Тимченко и Михельсону. Историй такого рода можно привести немало. Но можно, пожалуй, ограничиться и одной – в прошлом году «Новатэк» купил у «Газпрома» «Челябинск Межрегионгаз», а вместе с ним – 70% продаж газа в Челябинской области. С теми 30%, что раньше контролировал «Новатэк», получается 100%. Компания Михельсона – Тимченко теперь единственный поставщик газа на Южном Урале.

«Новатэку» покупка обошлась в 1,3 млрд рублей, или чуть больше годовой прибыли газоснабжающей организации. Аналитики тогда подсчитали, что «Газпром» продешевил минимум в 6–8 раз. Официальных разъяснений от «Газпрома», с чем связан дисконт, не последовало. А неофициальные, насколько можно понять, сводились к тому, что, мол, «Газпром» все больше ориентируется на экспорт, а внутренний рынок оставляет «независимым» производителям. Что-то похожее, видимо, будут говорить и в связи с заходом «Новатэка» в «Мосэнерго».

Однако объяснения эти выглядят не очень-то убедительно. Особенно учитывая падение объемов экспорта и упорство правительства в повышении внутренних цен на газ до уровня равной доходности с европейскими. Уж, во всяком случае, их недостаточно, чтобы поверить в рыночные мотивы сложных танцев поставщика газа в России номер один и его главного конкурента. Большей «объясняющей» способностью обладает другая гипотеза.

Сдается, описывая отношения «Газпрома» и «Новатэк», слова «конкурент» и «конкуренция» необходимо использовать исключительно в кавычках. Потому как на самом деле конкуренции между «Газпромом» и «Новатэком» нет. Как нет ее между Алексеем Миллером и Геннадием Тимченко (с которым теперь все больше связывают «Новатэк»). Предположим, что они, наоборот, являются партнерами. А в их «партнерство» входят еще, наверное, около сотни предпринимателей, чиновников и силовиков вокруг Владимира Путина. Своего рода Большой «Газпром».

Внутри этого «партнерства» возможны конфликты, ссоры, договоренности, дружба, переуступка прав и объектов. Актив, вроде бы уже приготовленный к передаче одному из «партнеров», оказывается в руках другого. А почему? Да потому, что надо его за что-то «отблагодарить» или что-то «компенсировать». В случае с «Новатэком», например, недавнее решение «Интер РАО» отказаться от газа «Новатэка» в пользу «Роснефти» Игоря Сечина. Ну или просто – так «царь» решил. Все может быть… Невозможно между партнерами одно – рыночная конкуренция. Глупо искать ее признаки и в смене поставщика топлива для столичной энергокомпании.