В 2014 году более чем в тридцати субъектах федерации должны состояться выборы губернаторов. Такого еще не случалось. В 2012 году главы избирались в шести регионах, в 2013-м – в восьми, в двух прошли назначение парламентом. Уже понятно, что все эти кампании пройдут без интриги. Мало того, если в прошлые два года администрации губернаторов нивелировали все возможные угрозы во время прохождения муниципального фильтра или сразу после, то сейчас в большинстве регионов кандидатов, способных заставить понервничать действующего главу, «зачистили» еще до выдвижения. 

Самое время вспомнить, при каких обстоятельствах в Россию вернулись выборы губернаторов. Это произошло после протестных митингов по итогам выборов в Думу в декабре 2011 года на Чистых прудах (вышло около 10 тысяч), на Болотной (около ста тысяч) и за два дня до первого митинга на проспекте Сахарова. Их вернули вместе с упрощенной системой регистрации партий и возвращением одномандатников в Думу, чтобы, как сказал Медведев в обращении к Федеральному Собранию, «дать гражданам больше возможностей влиять на политику Российского государства, на принятие любых решений, затрагивающих их права и интересы». С 2005 по 2009-й год президент утверждал кандидатуру, формально предлагаемую ему полпредом, с 2009-го начали укреплять роль партий, а точнее, «Единой России», которая, как получившая большинство в региональном парламенте, предлагала президенту выбрать одного кандидата из списка. Список, разумеется, негласно спускался из Кремля.  

Из Госдумы к июню 2012 года прямые выборы губернаторов вернулись с фильтром, который многие эксперты уже тогда назвали непроходимым без поддержки губернатора, но как именно будет обкатана процедура и будут ли лазейки или прорывные кампании, оставалось непонятным. Во что превратились губернаторские  выборы в 2014 году для всех участников процесса?

Региональные элиты, политики и партии

Сначала региональные элиты восприняли возвращение выборов как площадку для обсуждения кандидатуры с федеральным центром, однако довольно быстро стало понятно, что этого не происходит. И если на первых выборах их итогом стали и борьба, и выбитые в процессе этой борьбы посты (сенаторство или губернаторство в другом регионе) для серьезных кандидатов, то после все начало сводиться к просьбам в адрес руководителей парламентских партий выставить слабых кандидатов. В прошлом году просьбы могли подкрепляться деньгами, выделенными местным бизнесом под губернаторскую кампанию. В итоге кампания проходит безболезненно для губернатора, а в федеральный центр отправляется отчет о легитимности процедуры избрания. В этом году, после событий в Крыму и на Украине и взлетевшего рейтинга Путина, парламентские партии стараются ни в чем не перечить Кремлю, и выдвижение происходит скорее по любви, чем за деньги. 

Помимо парламентских партий, для массовки на выборах также допускаются малоизвестные представители мелких партий: либо после административного давления, либо в целях персональной раскрутки. В случае, когда еще не все сделали правильные выводы и все-таки находятся политики регионального уровня, готовые рискнуть, как это было, например в Башкирии с бывшим вице-премьером Сарбаевым и на Алтае с бывшим министром Калюжным, зарвавшихся с выборов просто снимают. Исключение – регистрация Алексея Навального с помощью голосов муниципальных депутатов от «Единой России» на выборах мэра Москвы в 2013 году, которая была связана с желанием Сергея Собянина пройти безупречную избирательную кампанию. Второго такого примера пока нет.

Политтехнологи и другие участники рынка

Большинство политтехнологов утверждают, что губернаторские выборы не приносят почти ничего, они для Кремля – священная корова. Все, что касается выборов губернаторов, в администрации президента под тщательным контролем, – допустить, что человек, которого Путин хочет видеть главой региона, может процедуру избрания не пройти, там сегодня не могут. То ли дело выборы в городской или областной парламент, на которые из Москвы иногда закрывают глаза, а местная элита ведет борьбу за каждый мандат. Во время переизбрания губернаторов те все чаще справляются с  услугами своих вице-губернаторов по внутренней политике, с помощью Старой площади и полпредств, подконтрольными СМИ, работой чиновников всех уровней и мобилизацией своего электората. Нет, конечно, некоторые приглашают консультантов в регион, но больше чтобы отчитаться перед кураторами в Москве: вот смотрите, я работаю, беспокоюсь за свою кампанию.

Тем, кто не согласовал свою кандидатуру, технологи не помогут, а допущенной массовке большие траты либо вообще ни к чему, либо им помогают сама администрация региона или Москва.

Население

Лояльно настроенное вообще в отношении к власти население не только делегировало процедуру выбора губернатора президенту Путину, особенно после крымской кампании, но довольно спокойно и даже с одобрением воспринимает саму процедуру прохождения фильтра среди муниципальных депутатов: им лучше знать. Этот электорат вообще в глубине души полагает, что власть должна решать хозяйственные вопросы, а процедуры праймериз, выборов – это уже дело десятое. Проводить кампанию для них надо в основном мотивирующую, чтобы довести  до участка: как это происходит, добровольно или с применением административных манипуляций, решают в каждом регионе отдельно.

Протестно настроенные либо не видят своих кандидатов в бюллетене, либо не всегда могут отличить технического кандидата от настоящего, либо до участков просто не доходят – не верят в саму возможность смены власти. Или вообще не знают о том, что в регионе выборы. После возвращения выборов губернаторов сдвинули дату единого дня голосования на начало сентября, чтобы включенность в кампанию была минимальной, кроме тех, кого мобилизует сама власть. Однако явка даже в двадцать с чем-то процентов (в ряде регионов это может быть примерно 100 тысяч человек) вполне организуема сверху. Таким образом, для одной части населения выборы не очень нужны (они там сами наверху все решат), другие не доверяют процедуре.

Политическая система

При этом в региональных администрациях тоже не очень понимают, зачем им отвлекаться от дел и проходить обязательную, но нервозную процедуру. Замечания о бессмысленности губернаторских выборов все чаще возникают не только среди населения, региональных элит, но и среди тех, кто становится в них победителем. «Лучше бы назначали», – говорят в кулуарах региональных правительств.

Предложение Медведева вернуть населению прямые выборы глав регионов – не столько шаг навстречу протестующим горожанам, сколько попытка власти повысить свою легитимность, остаться законной в глазах избирателей. Но чем ближе новый цикл федеральных выборов (Госдума переизберется уже через два года), тем меньше желание оставить какие-то эксперименты с главами регионов и допустить конкуренцию.

Конечно, настоящим элитам обидно, когда при их ресурсах им не дают участвовать в избирательных кампаниях и, «как детей, вышвыривают из выборов». Раздражение, с одной стороны, должно накапливаться, с другой – в регионах остается все меньше крупных политических фигур, способных в принципе составить конкуренцию врио губернатора. Директора важнейших, градообразующих предприятий, как правило, против губернатора не выдвигаются – все сделали выводы еще по итогам начала двухтысячных.

Возможно, не стоит недооценивать роль демократической процедуры самой по себе. Когда изменятся другие факторы, она может сыграть свою роль и выполнить изначально заложенные в нее функции. Как это, например, произошло с фиктивными, казалось бы, статьями о праве выхода из состава СССР в Конституциях союзных республик.

Slon попросил ведущих специалистов по региональной и федеральной политике оценить, нужны ли вообще выборы губернаторов в том виде, как они есть.

Александр Кынев,
руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики

Сам факт даже слабоконкурентных выборов, конечно, все равно лучше, чем их отсутствие. Лучше иметь главу, который выбирается на таком референдуме, чем главу, который вообще не избирается, хотя власть во многом с этим фильтром лишает процедуру смысла.

Евгений Минченко,
директор Международного института политической экспертизы

Конкурентность на губернаторских выборах появится в последующие годы, связано это будет с одномандатниками, которые вернутся на думских выборах в 2016 году и будут иметь шанс стать лидером хотя бы в своем округе.

Михаил Виноградов,
глава фонда «Петербургская политика»

Лучше плохие выборы, чем никакие. Губернаторы хотят избираться, выборы повышают их статус и тем самым создают дополнительную мотивацию к лояльности не только в сегодняшней относительно устойчивой ситуации, но и в более стрессовых. Если выборы отменить, это будет воспринято некоторыми губернаторами как недружественный шаг.

Константин Калачев,
глава Политической экспертной группы

Для самой нынешней политической системы было бы эффективнее вернуться к модели назначения, нежели оставлять выборы губернаторов в том виде, как есть сейчас. Все равно заранее очевидно, что победителем выборов становится благословленный президентом Путиным врио. Иной исход выборов даже не рассматривается, альтернативные варианты пресекаются еще в зародыше. Конечно, при назначении надо обязательно учитывать рейтинг и антирейтинг губернатора, наличие или отсутствие запроса на обновление, эффективность управления хозяйством региона, социальное самочувствие населения. То, что сейчас процедура назначения врио проходит без учета этих особенностей, доказывает переназначение таких губернаторов, как глава Курской области Александр Михайлов и глава Республики Алтай Александр Бердников, которым эксперты в течение последних лет предрекали отставку как одним из наихудших именно по этим критериям и показателям. Однако они получили переназначение.