Как можно было предположить, после многочисленных, рассчитанных на эмоциональную и психически неуравновешенную публику – в том числе и собиравшуюся в конце прошлой недели в Санкт-Петербурге – антизападных эскапад, наполненных проклятиями в адрес ЕС, капитализма и экономической глобализации, греческий премьер Алексис Ципрас принял в Брюсселе условия «капитуляции» перед кредиторами. Доходы греческого бюджета будут увеличены на €8 млрд в год (около 9% от нынешнего показателя) за счет повышения налогов на туристический сектор и крупный бизнес (так, НДС на гостиничные и ресторанные услуги вырастет с 13% до 23%), первичный профицит бюджета превысит требуемые Еврокомиссией 1% ВВП, все графики платежей будут соблюдаться – в ответ ЕС предложил Греции дополнительную помощь в сумме €35 млрд в период до 2020 года.
Правильным ли был этот выбор и что он сулит России, а также что следовало бы делать нашей стране в случае более драматичного развития событий? На все эти вопросы можно взглянуть сегодня под новым углом.
Начнем с того, как греки дошли до подобной жизни. В 2000 году страна получила право войти в зону евро, сильно исказив финансовую отчетность: например, чтобы соответствовать целевым показателям инфляции, греческое статистическое бюро меняло состав потребительской корзины, убирая из нее дорогие товары и включая дешевые. Исторически Греция сочетала стремление к массированным программам социальной поддержки (сейчас ее жители выходят на пенсию на шесть лет раньше, чем немцы, а госслужащие получают зарплату на 15–20% большую, чем их коллеги во Франции) с крайне либеральным отношением к сверхбогатым гражданам (одна из ведущих отраслей экономики, морской транспорт, приносит в бюджет лишь 1,4% всех его доходов, а бюджетный кодекс предлагает для судовладельцев 58 видов налоговых скидок). С вступлением страны в зону евро граждане, компании и государство получили возможность занимать средства по относительно низким ставкам: если летом 1990 года доходность десятилетних греческих облигаций (в драхмах) составляла 11,8% годовых, то летом 2005-го (в евро) – 3,2–3,3%. Соответственно с 2001 по 2009 год сумма выдаваемых кредитов росла в среднем на 16,7% в год (в Германии в тот же период – на 2,7% в год). При этом в 1998–2002 годах только сокращение обязательств по обслуживанию долга приносило Греции до 1,5 трлн драхм в год, или до 4% ВВП. Экономический рост в 2000–2007 годах составлял 3,9% в год, что было вторым результатом для еврозоны после Ирландии.
Когда греческий обман вскрылся, европейцы пришли на помощь, выделив стране в 2010–2014 годах в общей сложности €240 млрд
Участие в ЕС было для Греции огромным благом. За счет многочисленных программ помощи подушевой ВВП вырос с 29% от среднеевропейского уровня в 1982 году до 93% в 2008-м. Однако греки, по сути, упустили все возможности, которые у них были. По всем показателям они долгое время были единственным emerging market внутри ЕС, но при этом в стране существовали такие высокие налоги, которые полностью препятствовали эффективному притоку инвестиций извне. В 2007 году доходы греческого бюджета составляли 45,8% ВВП страны, притом что даже в Германии они оставались на уровне 43,7%, а в соседней Турции, которая могла свободно торговать с ЕС и имела такие же условия для развития туризма, – 23,4%. Неудивительно, что Греция быстро потеряла статус одной из туристических мекк для Европы, а огосударствленная экономика оставалась совершенно непривлекательной для иностранцев (накопленные прямые иностранные инвестиции на душу населения составляли здесь в 2007 году €4,3 тысячи против, например, €16,9 тысячи во Франции).
Когда греческий обман вскрылся, европейцы пришли на помощь, выделив стране в 2010–2014 годах в общей сложности €240 млрд. Эта цифра сама по себе вызывает удивление, так как даже после ревизии со стороны ЕС долг Греции на конец 2009 года составлял €299 млрд, и в 2010–2013 годах страна должна была выплатить по нему не более €145 млрд. По сути, правительство привлекло деньги для того, чтобы оставить на плаву госкомпании, не продавать активы и в целом не сокращать существенно социальные пособия. Европейцы потребовали первичного профицита бюджета на уровне 6% ВВП, но по факту в 2014 году он составил всего 0,4%. Иначе говоря, греки категорически не хотели экономить.
Могла ли Греция справиться с долгом? Давайте посмотрим на цифры.
