Селин Дион на «Евровидении-2025»

Селин Дион на «Евровидении-2025»

REUTERS / Denis Balibouse / scanpix

Часто ли при прослушивании музыки у вас возникает эффект дежавю? Что общего у Полины Гагариной с Селин Дион и при чем тут «Старые песни о главном»? С какого момента стареющие хипстеры стали законодателями мод для зумеров и альфа? Посмотрев на объявленный на днях лайн-ап фестиваля «Пикник Афиши», Василий Зоркий написал программный текст о том, что ему все это напоминает.

Я не знаю, в какой момент это случилось, но случилось это достаточно давно. Сначала показалось, что с музыкой произошло что-то странное: она перестала меняться, исчезло ощущение новизны и какого-то устремления в будущее. Потом возникло ощущение Дня сурка — разве не эта же песня была популярна пять, десять и пятьдесят лет назад? Ладно, что отовсюду как в России, так и в кругах уехавших бесконечно звучат песни Агутина и Меладзе, незаметно ставшие единственной реальной скрепой пожилых хипстеров с молодыми гопниками. Но эта песня-то точно уже звучала?

И тут я понял — сцену захватили бесконечные каверы. На летних музыкальных фестивалях, в хит-парадах, на праздниках и телевидении, на ютубе и в тиктоке, в России и в мире. Сироткин перепевает «Наутилус», Ариана Гранде — Селин Дион: все от мала до велика, от известных до неизвестных, от совсем попсовых до нишевых и независимых бесконечно поют песни, которые уже были. Время остановилось, а на место новых песен пришли бесконечные перепевки.