«Бей футуристов!» Вечера в Политехе — Facebook сто с лишним лет назад

В издательстве «Слово» выходит первая книга о немузейных звездах знаменитого Политеха — художниках, поэтах и литераторах XX века. Издание «Твое Величество — Политехнический! Большие люди Большой аудитории» рассказывает о жизни выдающихся людей, на протяжении столетия связанных с Политехом. Автор книги, журналист Алексей Беляков, выбрал для рассказа легкий ироничный тон, добавив напрашивающиеся сравнения с современностью. Например, в выбранном нами фрагменте скандальные лекции футуристов и газетные комментарии к ним рифмуются с сегодняшними спорами в соцсетях. Но, надо признать, живьем сто с лишним лет назад это было куда интересней.

В середине января 1913 года 28-летний Абрам Балашов явился в Третьяковскую галерею и набросился с ножом на картину Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года». Нанес три глубоких пореза — на лицах царя, сына и, фигурально выражаясь, на духовном состоянии русской интеллигенции.

Спустя несколько дней покончил с собой хранитель Третьяковки: не смог вынести такого варварства, бросился под поезд. Больше физических жертв не было, преступника упрятали в психиатрическую лечебницу — и явно по адресу: тот был не в себе.

Зато поднялась широкая общественная дискуссия. Заметим, картина и раньше вызывала споры.

Написанная еще в 1885 году, она была сперва запрещена к показу. Ее владельцу Павлу Третьякову так и объявили. Но запрет быстро сняли, картина стала популярной, хитом Третьяковки, в народе ее прозвали «Иван Грозный убивает сына».

Вскоре после «акции» невменяемого Балашова о репинской скандальной картине решили поговорить в Большой аудитории Политеха. Устроителем диспута было объединение «Бубновый валет».

Докладчиком выбрали художника, поэта и критика Максимилиана Волошина, очень близкого к «Валету», дружившего с ними. Диспут назначили на 12 февраля 1913 года. Лекция называлась «О художественной ценности пострадавшей картины Репина».

Зал набился до отказа. В первом ряду сидели молодые «бубнововалетовцы» Петр Кончаловский, Илья Машков, Александр Куприн, Роберт Фальк, Давид Бурлюк, рядом — поэты-футуристы Крученых и Маяковский. Было ясно, что Волошин с энергичными соратниками намерены «развенчать» картину и заодно ее автора. И еще как развенчать. Волошин, по меткой оценке Ходасевича, был «великий любитель и мастер бесить людей».

Однако будем справедливы. Первым «начал» Репин. Он срочно приехал в Москву, узнав о происшествии. (Репин жил в Пенатах близ Петербурга.) Приехал, чтобы изучить повреждения и заняться реставрацией. Конечно, давал интервью. В газете «Утро России» прозвучал его страстный монолог: «Для меня гораздо важнее идейная сторона вопроса. То, что произошло, быть может, является одним из результатов того движения, которое мы замечаем сейчас в искусстве, где царят так называемые "новаторы" в искусстве, всевозможные Бурлюки и т.д., где раздаются их призывы к "новому" искусству, к уничтожению искусства старого… Все это может соответственным образом настроить толпу, вызвать стремление к борьбе со всем тем, что дало наше старое искусство с его сокровищами».

Так что диспут был во многом ответом Репину от «новаторов». Тем большим сюрпризом для Волошина стало известие, что в зале сам Репин. (Ему в тот момент было уже почти семьдесят.)

Узнав об этом, Волошин спросил, где же он. Ему показали на человека в амфитеатре. Дело в том, что Волошин не знал, как выглядит знаменитый художник. Дальше — слово Волошину, позже он сам подробно описал этот дивный вечер и его последствия: